Fata Morgana

Здесь был оплот былой державы…
Теперь — кругом распад и тлен.
Как след веков, у древних стен
Тяжелый ключ был найден ржавый.

Я знал: отвесная скала

Была за старой цитаделью,
И в черной башне к подземелью
Крутая лестница вела;

А дальше — длинный ход подземный

Вводил нас в мрачную тюрьму,
Где с дымным факелом сквозь тьму
Шагал когда-то страж тюремный.

Давно-давно томились там

И жили люди в этих норах;
И в позабывших солнце взорах,
Горел огонь мольбы богам…

Но кем же в каменных проходах

Был брошен ключ в стенах тюрьмы,
Где на него наткнулись мы
В раскрытых нами древних сводах?

Не мне по ржавому ключу

Проникнуть в вековые тайны!
Догадки шатки и случайны,
Но я свою в рассказ включу.

А было так. Тянулись годы…

Он жил и знал, что за стеной,
Как прежде, был простор земной
И недоступный мир свободы…

Шаги… И мысль: тюремщик стар,

А ключ тяжел и в нем — спасенье!
И узник, улучив мгновенье,
Ключом нанес ему удар…

Потом беглец, в чужой одежде,

Прикрыв за мертвым телом дверь
И бросив ключ, бежал, как зверь,
Навстречу призрачной надежде…

Что было суждено ему?

Его побег, он был удачен?
Что сталось с ним? Ушел? Был схвачен?
Никто не скажет никому.
……………………………………………

Пусть мы, случайные потомки

Всех тех, кто сам давно угас,
И пусть от них дошли до нас
Одни руины и обломки, —

Но знаем мы: еще горит

В сердцах у нас огонь свободы,
Как в душах предков, в дни невзгоды,
Пылал он со времен Лилит…

Мы на путях своей разведки

В пластах земли найдем их след,
И, в свете славы их и бед,
Нам станут близки наши предки!

И близок станет нам беглец,

Что черпал горе полной чашей…
Его Судьба подобна нашей:
Он в мире — временный жилец;

Но, позабыв страданья тела,

Он знал завет: «Горе сердца!»
И волю к жизни до конца
Хранить душа его умела…

«Из тьмы кромешной я смотрю…» (Перевод с английского: из У.Э. Хэнли [1849–1903])

I am the master of my fate,

I am the captain of my soul!

W.E. Henley

Из тьмы кромешной я смотрю
В ночную мглу, где свет потух,
И всех богов благодарю
За свой неукротимый дух!

Окровавленной головы

Не гнул я в лапах палача
И взмах тяжелой булавы
Встречал, не дрогнув, не крича…

За этим миром зла и слез

Лишь ужас ада впереди;
Полно грядущее угроз,
Но страха нет в моей груди!

Пусть узки крепких врат столбы,

Пусть карам счет потерян там, —
Я — господин своей Судьбы,
Своей души я кормчий — сам!

«Когда мы кровью истекаем…» (Испанская децима)