Фатерлянд

ФУКУДА (23 года) — специалист по изготовлению бомб. Единственный ребенок в религиозной секте, организовывавшей крупные теракты. В пятнадцать лет взорвал массажный салон. Тощий, кожа бледная

ТАКЕГУЧИ (18 лет) — специалист по взрывчатым веществам. Миловиден. Его отец, когда Такегучи исполнилось десять лет, обвязался динамитными шашками и совершил самоподрыв в офисе своей компании. Иных жертв не было

ТАКЕИ (48 лет) — бывший банковский клерк. Подозревается в контрабандном ввозе в Японию оружия, полученного от исламистских террористических организаций из Йемена. Невысокого роста, хрупкого телосложения, близорук

КАНЕСИРО (возраст и происхождение неизвестны) — одержим намерениями совершить крупномасштабный теракт. Множество попыток суицида. Шрамы на руках. Черты лица тонкие, взгляд пронзительный

МАЦУЯМА (19 лет) — убежденный, что радиоволны контролируют его мозг, в четырнадцать лет совершил убийство двух телеведущих из самодельного пистолета. Лицо вытянутое, волосы длинные

ТОЁХАРА (17 лет) — в возрасте двенадцати лет проник в скоростной поезд и убил кондуктора похищенным у своего деда самурайским мечом. Рост маленький. Мускулистый, тело волосатое, голова выбрита наголо

ФЕЛИКС (возраст не определен) — после гибели родителей от рук вооруженного грабителя в Колумбии воспитывался хакером-гомосексуалистом. Несмотря на имя, полноценный японец. Голова бритая, напоминающая череп гориллы

ОКУБО (20 лет) — совершил сорок шесть поджогов в родном городе Ивата. До двенадцати с чем-то лет был известным актером-ребенком. Лицо худое

ОРИХАРА (18 лет) — член группы подростков, именуемой «сатанисты». Зубы коричневого цвета, лицо старческое

КОНДО (17 лет) — сатанист. Худой как скелет

САТО (16 лет) — сатанист. Большие глаза, миловиден

МИЯДЗАКИ (17 лет) — сатанист. Лицом напоминает статую с острова Пасхи

СИБАТА (17 лет) — сатанист. Небольшого роста, пухл, прыщав

ИСИХАРА (49 лет) — лидер группы. Поэт, лауреат премии по литературе острова Кюсю

НОБУЭ (55 лет) — лучший друг Исихары. Ранее жил в Фукуоке. В настоящий момент является бездомным и живет в парке Рёкюти, Токио

Пролог 1. Парень с бумерангом

14 декабря 2010 года, Кавасаки, Япония

Услыхав куриное квохтанье, Нобуэ заворочался в своем армейском спальнике. Птица находилась в его палатке, клевала крошки и остатки еды, разбросанные по земляному полу. Он полежал некоторое время с закрытыми глазами, затем разлепил веки и поднес к лицу левую руку с часами на запястье. Короткая стрелка была где-то около одиннадцати, хотя это, в принципе, ничего не значило. Часы ему подарил Исихара более двадцати лет назад, но и тогда они не всегда нормально работали. Нобуэ уже не помнил, сколько раз хотел их выкинуть, однако новые часы были ему не по карману, да к тому же, с тех пор как их с Исихарой пути разошлись, этот бесполезный хронометр напоминал ему о друге. Картинки из прошлого всплывали довольно часто, хотя и были смутны — покоились в глубинах сознания, как тела утопленников в болотной трясине. Но стоило ему сосредоточиться, кое-какие из них приобретали ясность. Кроме Исихары у него были еще друзья: Сугиока, Йано, Като… Нобуэ почти не помнил, как их звали, Исихара был единственным, о ком он не мог забыть…

Часы были изготовлены в Швейцарии почти полвека назад. Минутная стрелка бездействовала. Когда Нобуэ подолгу смотрел на циферблат, его начинала одолевать ностальгия.

Сквозь голубой брезент палатки стали пробиваться первые бледные лучи рассвета. Палатка, где обитал Нобуэ, была совсем простой — вдвое сложенный брезент, натянутый на каркас, который образовывал в своем основании треугольник. Поскольку окон не предусматривалось, Нобуэ не имел возможности знать о том, что происходит снаружи, какая там нынче стоит погода. Вокруг палатки вечно сновал народ, однако это никак не указывало ни на время суток, ни на погодные условия.

«Да какого хрена эта гребаная курица делает в моей палатке?» — подумал Нобуэ.

Он попытался сесть, кряхтя от острой боли в плече. Правую руку было не поднять, а локоть левой онемел и как-то подозрительно похрустывал. Нобуэ сцепил руки перед собой и перекатился на бок, затем, схватившись за край спального мешка, попробовал встать.

Курёнок продолжал клевать шелуху от сладкого картофеля, иногда переключаясь на прилипшие к деревянной палочке остатки куриных фрикаделек. В жестянке из-под масла еще тлело несколько деревяшек. От дыма у Нобуэ болели горло и глаза. Вообще, бездомные часто умирали от отравления угарным газом, и так называемая некоммерческая организация, которой было вверено управление этим лагерем, даже издала распоряжение о запрете разводить открытый огонь в палатках и прочих укрытиях. Но о том, чтобы лечь спать прошлым вечером без всякого обогрева, не могло быть и речи. Декабрь выдался на редкость холодным, и, не будь огня, спине и суставам Нобуэ пришлось бы совсем худо. Он и без того каждое утро просыпался от боли и ломоты.

— Прошу прощения за беспокойство, Нобуэ-сан! Уж не у вас ли моя Кен-тян?