Читаем Фауст полностью

Фауст

Иоганн Вольфганг Гете

Не верую в него?

Он, вседержитель И всехранитель,

Не обнимает ли весь мир —

Тебя, меня, себя?

Не высится ль над нами свод небесный? Не твердая ль под нами здесь земля?

Не всходят ли, приветливо мерцая,

Над нами звезды вечные? А мы Не смотрим ли друг другу в очи,

И не теснится ль это все Тебе и в ум и в сердце,

И не царит ли, в вечной тайне,

И зримо и незримо вкруг тебя?

Наполни же все сердце этим чувством, И, если в нем ты счастье ощутишь,

Зови его как хочешь:

Любовь, блаженство, сердце, Бог!

Нет имени ему! Все в чувстве!

А имя — только дым и звук,

Туман, который застилает небосвод.

Маргарита

Как это хорошо, мой друг!

Священник так же это объясняет, Немножко лишь в других словах.

Фауст

Везде, мой друг, во всех местах Сиянье неба восхваляет Весь мир на разных языках —

И мой не хуже их нимало.

Маргарита

Да, как послушаешь, сначала Все будто так, но горе в том,

Что не проникнут ты Христом.

Фауст

Дитя мое!

Маргарита

Я ужас ощущаю Давно уже, скорблю всем существом,

Когда тебя всегда я с ним встречаю.

Фауст

С кем это?

Маргарита

С кем повсюду ходишь ты.

Он ненавистен мне от сердца полноты!

Изо всего, что в жизни я видала,

Я не пугалась больше ничего,

Лишь гадкого лица его.

Фауст

Поверь мне, куколка, не страшен он нимало. 153

Маргарита

Его присутствие во мне волнует кровь.

Ко всем и ко всему питаю я любовь;

Но как тебя я жду и видеть жажду,

Так перед ним я тайным страхом стражду; Притом мне кажется, что плут он и хитрец,

И если клевещу — прости меня, Творец!

Фауст

И чудакам, как он, ведь жить на свете нужно!

Маргарита

Нет, жить с таким я не могла бы дружно!

Он всякий раз, как явится сюда,

Глядит вокруг насмешливо всегда,

В глазах его таится что-то злое,

Как будто в мире все ему чужое;

Лежит печать на злом его челе,

Что никого-то он не любит на земле!

С тобой всегда я так довольна,

Мне так легко, тепло, привольно;

При нем же сердцем унываю я.

Фауст

Ах ты, вещунья милая моя!

Маргарита

И столько он мне ужаса внушил,

Что, если к нам войти ему случится,

И ты как будто мне уже не мил.

При нем никак я не могу молиться;

И так тогда мне больно, милый мой!

И, верно, Генрих, то же и с тобой.

Фауст

Враждебна ты к нему!

Маргарита

Прощай, идти мне надо.

Мой друг, когда же будет мне отрада Часочек хоть с тобою отдохнуть,

Душа с душой и с грудью грудь?

Маргарита

Ах, я дверей бы запирать не стала,

Когда бы только я спала одна;

Но маменька... так чутко спит она,

И если б нас она застала,

Я с места, кажется, не встала бы живой!

Фауст

Мы все устроим, ангел мой!

Вот капли: действуют прекрасно!

В питье немножко ей подлей,

И сон слетит глубокий к ней.

Маргарита

Я для тебя на все согласна!

Конечно, здесь ведь яду нет?

Фауст

Могу ль я дать тебе такой совет?

Маргарита

Ты приковал какой-то чудной силой Меня к себе: на все готова я;

И больше сделать, кажется, нельзя,

Чем для тебя я сделала, мой милый!

(Уходит.)

Мефистофель

(в ходя)

Мартышка! Где она?

Фауст

Шпионил ты опять?

Да, кое-что я мог понять.

Вас, доктор, катехизису учили:

Надеюсь, вы урок на пользу получили.

Для девушек так интересно знать,

Кто чтит религию: кто верит непритворно, Тот и за нами, мол, пойдет покорно.

Фауст

Чудовище! Не видишь, что она В душе любовь лишь чистую лелеет: Своею верою полна,

Той верою, которая одна Спасенье ей, — она жалеет,

Как душу близкую, погибшего меня.

Мефистофель

Эх, ты! В тебе ведь только похоть бродит! Тебя девчонка за нос водит!

Фауст

Прочь, порожденье грязи и огня!

Мефистофель

А в рожах ловко суть она находит!

При мне минутки не сидится ей:

Ум замечая в рожице моей,

Она томится и скорбит безмерно,

Что если я не черт, то гений уж наверно. Так в ночь?..

Фауст Тебе что за тревога? Мефистофель И я повеселюсь немного!

СЦЕНА СЕМНАДЦАТАЯ

У КОЛОДЦА Гретхен и Лизхен с кувшинами.

Л и з х е н Ты уж о Бербельхен слыхала?

Гр е тхе н Нет. Я ведь дома все сижу одна.

Лизхен

Мы знаем кое-что! Сивилла мне сказала! Попалась наконец она!

Вперед не важничай!

Гретхен

А что?

Лизхен

Да дело скверно! Что ест она и пьет — двух кормит: это верно.

Гр е тхе н

Ах!

Лизхен

Да, теперь награждена!

На шею парню вешалась она:

На все гулянья с ним ходила,

С ним танцевала и кутила;

Везде хотела первой быть,

Есть пирожки да вина пить,

Себя красавицей считала;

Дошла в бесстыдстве до того,

Что наконец уж от него Открыто брать подарки стала!

Ласкала, нежила дружка —

Вот и осталась без цветка!

Гр е тх е н

Бедняжка!

Лизхен

Ты еще жалеешь!

А мы? Как мать велит, бывало, прясть, — Сидишь да ночью вниз сойти не смеешь; Она же мигом к миленькому — шасть! Там, на скамье иль в переулке темном,

Не скучно было в уголке укромном! Теперь вот пусть свою убавит спесь Да перед нами в церкви грех свой весь В рубашке покаянной пусть расскажет!

Гр е т х е н

Ее он замуж взять, наверно, не откажет.

Л и з х е н

Держи карман! Нет, парень не дурак: Получше может заключить он брак.

Да он уж и удрал.

Гр етхен

Он поступил нечестно.

Лизхен

Да хоть женись — не очень будет лестно. Ей наши парни разорвут венок,

А мы насыплем сечки на порог!

(Уходит.)