Фауст

Глупцы трудятся,
Горбясь родятся;
Не от ума ли
Мы нош не знали.
Ведь колпаки-то
Уж как легки-то,
И в куртках вольно.
Самодовольно
Мы дни проводим
И в туфлях ходим,
Иль без запинок
Влетим на рынок,
Да крикнем сами
Вдруг петухами,
Затем свободно
Там, где народно,
Скользнем как змеи,
И вновь затеи,
И шум, и пляска;
Хоть брань, хоть ласка
К нам долетела:
Нам что за дело.

Паразиты

(ласкательно-сластолюбиво)

Вы там с дровами,
Нам любо с вами,
Нам уголь тоже
Всего дороже!
Ведь все сгибанье
И все киванье,
Все фразы лести,
Что дует вместе,
Студя и грея,
Вся их затея —
Пустое дело.
Хотя бы пламя
К ним языками
С небес слетело,
Все дров немало,
Да углей нужно,
Чтоб запылало
На кухне дружно.
Там парят, варят,
Пекут и жарят,
И запах — чудо
Для лизоблюда.
Он рыбу чует,
Узнал жаркое, —
Вот запирует,
Где ждет чужое.

Пьяный

(бессознательно)

Нынче мне весь свет чудесен!
Так свободно я дышу,
Ведь веселости и песен
Я с собою приношу;
Вот и пью я. Лейте! Лейте!
Чокнись! Чокнись! Пейте! Пейте!
Ты чего отстал от нас?
Чокнись, вот тебе весь сказ.
На меня жена бранилась,
Пестрым мой камзол нашла,
Я заважничал, — озлилась,
Палкой в маске назвала.
Но я пью! Так лейте! Лейте!
Чокнись! Чокнись! Пейте! Пейте
Палки в масках все зараз!
Чок да чок! Вот вам и сказ.
Сумасбродом не считай-ка
Ты меня, я сам ходок.
Скуп хозяин, даст хозяйка,
Даст служанка на мелок;
Вот и пью я! Лейте! Лейте!
Чокнись! Чокнись! Пейте! Пейте
Каждый так-то! В добрый час!
Чок да чок! Вот вам и сказ.

В чем приятность нахожу я, То не должно изменять:

Где свалился, пусть лежу я, Не хочу уж я стоять.

Хор

Дружно, братцы, лейте, лейте,
На здоровье пейте! Пейте!
На скамье держись у нас!
Кто под стол, — тут весь и сказ.

(Герольд возвещает о различных поэтах, певцах природы, придворных и рыцарских певцах, то нежных, то энтузиастах. В толпе всевозможных соискателей никто другого не допускает до песни. Один проскальзывает с немногими словами.)

Сатирик

Вы знаете ль, что мне, поэту,
Всего б отрадней было?
Когда б твердить и петь я свету
Мог то, что всем постыло.

(Певцы ночи и гроба просят извинения, так как они в настоящую минуту заняты интереснейшим разговором с только что воскресшим вампиром, из чего, может быть, разовьется новый вид поэзии. Герольд должен на это согласиться, и вызывает греческую мифологию, которая в модных масках даже не теряет своего характера и приятности.)

Появляются грации[144].

Аглая

Прелесть в жизнь мы вносим, знайте;
С той же прелестью давайте!

Гегемона

Будь прелестно полученье!
Мило мыслей исполненье.

Евфросина

В тихой жизни повсеместно
Благодарность будь прелестна!

(Появляются парки[145].)

Атропос

Старшей мне пришлось явиться
Прясть с заботой неизбежной.
Сколько всяческих роится
Дум над нитью жизни нежной.

Чтобы мягче ей сгибаться,

Я тончайший лен сыскала,
Чтобы ей не запинаться,
Ловким пальцем я ровняла.

Если вам при вашей прыти

Очень шибко жить придется,
Не забудьте этой нити,
Берегитесь! Ну, порвется!

Клото