Фаворит

Утро принесло неприятный сюрприз: небо обложили низкие сизые тучи, издалека доносился глухой рокот грома. Забыв о завтраке, все кинулись строить убежище – мокнуть под проливным дождём никому не хотелось. Мужчины рубили молодые деревья и толстые ветки, женщины стаскивали их к месту стоянки, драли кору для верёвок.

Затем началась постройка: вбивали в песок колья, связывали каркас большого шалаша, способного вместить пять человек, переплетали наклонные стены гибкими ветками и покрывали толстым слоем листьев. Сверху всё придавили несколькими тяжёлыми сучьями, чтобы не сорвал поднявшийся ветер. У порога, под навесом, развели костёр и занялись приготовлением завтрака: надоевшей уже всем рыбной похлёбки.

Ильяса чувствовала себя не совсем хорошо. Подросший животик сделал её несколько неуклюжей – это проявилось в битве с Речным богом. Древнее чудовище изрядно её помяло. А тут ещё этот изнурительный переход через ущелье… Ночёвка на голой земле и лихорадочное строение шалаша не добавили сил. Девушка забилась в тёмный угол, подальше от входа, закуталась в единственное их одеяло, и задремала.

Разбудил её оглушительный грохот, раздавшийся над самой головой. Открыв глаза, увидела, что все сгрудились у входа и что-то обсуждают вполголоса. Но тепло и сонная лень подавили зачатки любопытства, и она снова закрыла глаза.

Послышался гул, а потом на утлое укрытие обрушился настоящий потоп. Сплошная стена воды свела на нет все старания людей, промочив их строение насквозь. Через невидимые щели потекли тонкие струйки холодной воды, разрушив иллюзию о безопасности и уюте. Ильяса, ругаясь, вскочила, так как моментально промокла. Она присоединилась к остальным, с грустью взирая на размытый ливнем пейзаж.

К счастью, грозовой потоп длился недолго, через десятину часа перейдя в обычный дождь. Гром тоже отдалился, откатившись на юг, и не пугал оглушительными раскатами, от которых дрожала земля и душа уходила в пятки. Но за короткое время ливень существенно поднял уровень воды в реке. Она вышла из берегов и затопила все низины. Мутная, пузырящаяся под упругими дождевыми струями вода, медленно, но верно подбиралась к шалашу, грозя его смыть и унести на волнах, по которым и так уже плыли вырванные с корнем деревья и другой лесной мусор.

Внезапно Лайэм тревожно вскрикнул и указал в сторону реки.

– Плот!

Сорвавшись с места, бредя по колено в воде, он поспешил к привязанному у берега, а теперь покачивавшемуся посреди бескрайней водной глади, судёнышку. Измочаленная верёвка привязи разлохматилась и вот-вот грозила лопнуть. Если это произойдёт – его унесёт усилившимся течением. И тогда они останутся без средства передвижения, а впереди ещё не одна сотня кемов до цивилизованных мест, поросших густым непроходимым лесом. Река – единственная дорога в этих краях.

Лайэм успел вовремя. Верёвка лопнула в тот миг, когда он протянул к ней руку. Мужчина сделал отчаянный рывок в бурлящей, достигавшей пояса воде, и вцепился в огрызок. Но удержать тяжёлое длинное сооружение одному человеку не под силу. Пятящийся плот медленно, но упрямо потянул уданца за собой. Но ему на помощь уже спешили товарищи. В верёвку вцепились ещё четыре пары рук, и, решивший отправиться в самостоятельное путешествие, беглец сдался общим усилиям.

Но верёвка оказалась короткой, чтобы привязать её снова к той же ветке. Люди стояли и смотрели друг на друга, не зная, что делать. И тогда Лайэм приказал:

– Потянули!

Плот подтянули к уже подтопленному шалашу. Здесь течение почти не чувствовалось и он прекратил попытки вырваться, спокойно закачавшись на мелкой воде.

– Здесь оставаться бесполезно, – снова за всех решил Лайэм. – Хоть на реке сейчас небезопасно, но забираем вещи и уплываем.

Пока трое держали плавсредство, двое выудили из затопленного шалаша оружие, котелки и небогатый скарб, забросили на плот, взобрались сами и предоставили течению вынести их на стремнину.

Путешествие продолжилось.

Мимо проплывали высоченные деревья с неохватными стволами – леса Вудбита. Пространство между ними захватила пышная сочная зелень гигантских папоротников и водолюбивых растений, произрастающих по берегам водоёмов. Ни просвета, ни прогалины не виднелось в этой сплошной зелёной стене. Однообразность зелени разбавляли яркие пятна цветов и птиц, похожих на порхающие цветы. Их звонкие голоса и разнообразное пение скрашивали досуг скучающих на плоту людей.

Плыли днём и ночью, так как ширина русла, ровное течение и яркость звёзд, сиявших на безоблачном небосводе, позволяли избежать любой опасности.

Прошло четыре долгих скучных дня. На пятый, справа, после очередного поворота, внезапно показалась широкая прогалина. Лес в этом месте отступил от берега, освободив место для сочного луга, на котором раскинулось небольшое селение – скорее, одинокий хутор или крестьянская ферма. Это было первое человеческое жильё, встреченное ими за много дней. И – главное – у небольшого дощатого причала покачивалась на мелкой волне парусная лодка!