Фаворит

– Где ты был? С Палиндромом у тебя здорово получилось. На, глотни пузырьков. Владелец платит, дай ему бог здоровья. – Его глаза сияли тем выражением высочайшего блаженства, которое я сам испытывал так недавно. И оно стало постепенно возвращаться ко мне. В конце концов, это был великий день. Тайны могли подождать.

Я отпил глоток шампанского и сказал:

– У тебя тоже здорово получилось, сукин ты сын! Давай выпьем за Золотой кубок!

– Ну, это вряд ли, – сказал Дэн. – На него у меня мало шансов. – И по его смеющемуся лицу я понял, что он действительно не очень об этом беспокоится. – У меня есть еще бутылка, – сообщил он и нырнул в переполненную народом раздевалку.

Оглянувшись, я заметил Джо Нантвича, зажатого в углу могучим корпусом мистера Тюдора. Гигант что-то настойчиво говорил, его темное лицо было почти полностью скрыто тенью. Джо, все еще в жокейской форме, слушал его с самым несчастным видом.

Дэн вернулся, держа в руке только что открытую бутылку – шампанское еще пенилось, – и наполнил наши бокалы. Он проследил за моим взглядом.

– Не знаю, пьян был Джо или нет, но в последней скачке он натворил черт знает что. Тебе не кажется? – спросил Дэн.

– Я не видел.

– Ну, братец, ты пропустил замечательное зрелище! Он не пытался проскакать ни одного ярда. Его лошадь остановилась как вкопанная перед барьером на противоположной прямой. А ведь это был второй фаворит! То, что ты видишь сейчас, – он показал бутылкой в сторону Джо, – это заслуженный результат. Джо получает расчет.

– Этот человек – владелец Болингброка, – сказал я.

– Да, верно. Те же цвета. Какой дурак этот Джо! Владельцы отличных лошадей на земле не валяются.

Клиффорд Тюдор почти закончил разговор. Когда он отвернулся от Джо, мы услышали окончание его последней фразы:

– …Думаешь, можешь дурачить меня и тебе это сойдет? Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы тебя лишили лицензии!

Он прошествовал мимо нас, кивнув мне в знак того, что узнал меня, и это очень меня удивило.

Джо прислонился к стене, ища поддержки. Его лицо было зеленовато-бледным и покрытым потом. Он казался больным. Он подошел к нам и заговорил без стеснения, словно забыв, что распорядители и члены Национального комитета конного спорта легко могли слышать нас.

– Сегодня утром мне позвонили по телефону. Тот самый голос, что всегда. Он только сказал: «Не выигрывай шестую скачку», – и повесил трубку. Я ничего не успел ответить. И тут еще эта записка: «Болингброк. На этой неделе…» Я ничего не понимаю. Я не выиграл скачку. А теперь эта сволочь… говорит, что возьмет другого жокея… А распорядители начинают задавать вопросы по поводу моей езды… А я совсем больной…

– Глотни шампанского, – предложил Дэн.

– Не нужно мне твоего сволочного сочувствия, – откликнулся Джо и, держась за живот, отправился в раздевалку.

– Что за чертовщина тут творится? – спросил Дэн.

– Не знаю, – ответил я, поставленный в тупик и более, чем прежде, заинтересованный неприятностями Джо. «Телефонный звонок, – подумал я, – не соответствовал содержанию записок. Кто-то, как всегда, требовал одного, а кто-то другой угрожал за это местью».

– Хотел бы я знать, всегда ли Джо говорит правду, – вздохнул я.

– Непохоже, – ответил Дэн, завершая эту тему.

Вошел один из распорядителей и сказал, что даже в день чемпионата на выпивку в весовой смотрят косо, так что пошли бы мы лучше в раздевалку. Дэн так и сделал, а я допил свое шампанское и отправился к Питу.

Пит, окруженный целой толпой друзей, решил, что пора идти домой. Друзья были против, они говорили, что все бары на ипподроме еще открыты. Я с деловым видом подошел к Питу, и он извинился перед друзьями, объяснив, что дело прежде всего. Мы пошли к воротам.

– Фу! Ну и денек сегодня! – сказал Пит, вытирая лоб платком и выплевывая окурок сигары.

– День чудесный, – согласился я, внимательно глядя ему в лицо.

– Можешь убрать со своей физиономии это осуждающее выражение! Алан, мой мальчик! Я трезв, как судья, и сам поведу машину.

– Отлично. Тогда тебе нетрудно будет ответить на один маленький вопрос.

– Давай!

– В каком фургоне привезли Палиндрома в Челтенхем?

– Я его нанял, а что? У меня было сегодня пять скаковых лошадей. Трех я привез в своем фургоне, а для Палиндрома и для той трехлетки, на которой скакал в первом заезде Дэн, пришлось нанимать машину со стороны.

– Где ты его нанял?

– А в чем дело? Я знаю, фургон старенький и в пути был прокол, но лошади это не повредило, иначе Палиндром не выиграл бы скачку.

– Да нет, не в этом дело. Я просто хотел узнать, откуда он взялся, этот фургон?

– Если ты хочешь его купить, не стоит. Развалина.

– Пит, я не собираюсь его покупать. Скажи мне только, где ты его нанял?

– Где всегда. Фирма «Литтлпетс» в Стейнинге. – Он нахмурился. – Погоди-ка. Сначала они сказали, что все фургоны заказаны, но потом вдруг согласились, пообещали достать, если мне все равно какой.

– Кто был за рулем? – спросил я.