Фаворитка. Мираж для Белого Сокола

Они вышли на ступеньки широкого крыльца и оказались перед небольшой площадью, заполненной людьми. Здесь собрались все, кто проживал и работал на территории каторжного поселения. Все стражники, включая тех, у кого были выходные; все заключенные, даже те, кто в это время должен был находиться на работах. Они стояли большим полукругом и молча смотрели на представшего перед ними Белого Сокола.

– Господа, обойдемся без пафосных речей и громких приветствий, – начал Литар, обращаясь к толпе. Руку стоящей рядом с ним Ориен он так и не отпустил. Голос принца звучал спокойно, но благодаря манипуляциям одного из воздушных магов был прекрасно слышен на всей площади. – Вы знаете, кто я. Я же прекрасно знаю, кто вы. Разумеется, вас беспокоит то, зачем вас собрали, поэтому не будем терять время на лишние слова.

Здесь оказалось очень холодно. Ориен даже заметила, что с неба срываются мелкие снежинки. Вообще она была готова смотреть куда угодно, только не на людей, собравшихся внизу. Ведь прекрасно понимала – сложись все иначе, и она бы сейчас стояла среди них… И Лит бы уж точно не держал ее за руку.

– Не так давно и совершенно случайно мне стало известно, что здесь творится произвол, – продолжил Сокол, обводя толпу пристальным взглядом. – Я поручил капитану Шиммеро провести расследование, но он, увы, проигнорировал мой приказ, за что снят с должности.

По толпе пронесся гул откровенного удивления и смятения, но быстро стих, и взгляды снова обратились на Литара. Ведь всем было предельно ясно, что собрал он их здесь не только ради этого сообщения.

Но Лит больше ничего говорить не стал. Вместо этого он дал знак одному из стоящих рядом мужчин – тому самому капитану Трамли, с которым они покидали кабинет главы поселения.

– Рядовой Вирли, сержант Шиммеро, – скомандовал Трамли, шагнув вперед. – Выйдите в центр.

От толпы отделились двое довольно молодых стражников и направились к ступенькам. Они шли спокойно, хотя на лицах и отражалась некоторая нервозность. Ори смотрела с любопытством, не зная, в чем провинились перед Литом эти приличные с виду парни. Но стоило им подойти ближе, и она дернулась так, что едва не упала.

Пальцы Лита крепче сжали ее руку, но Ориен почти не почувствовала его тепла. Воспоминания нахлынули потоком. Она будто опять попала в холодные коридоры катакомб, где ее ждали эти самые люди. Словно наяву услышала собственный крик, вспомнила гадкие усмешки на их лицах… их слова… их удары. Вспомнила, как один из них держал ее, пока второй избавлял от одежды… Вспомнила боль…

– Ори, соберись, – тихо, но строго сказал Литар. – Я рядом. А их нужно наказать.

– Да, Лит, – отозвалась она и взяла себя в руки. Отгородилась от картин прошлого, насильно затолкнув их в самый дальний уголок сознания. Ведь Литар прав – сейчас не время впадать в панику. Ведь она обещала помочь ему, а значит, обязана сделать все как надо.

Тем временем оба мерзавца остановились недалеко от ступенек и выжидающе уставились на вызвавшего их Трамли.

– Вам предъявляется обвинение в превышении должностных полномочий, – ровным тоном начал капитан, – в нарушении устава, в жестоком обращении с заключенными и в изнасилованиях. Вы признаете свою вину?

– Нет, – в один голос ответили оба обвиняемых, а вокруг повисла просто оглушающая тишина.

– И тем не менее у нас есть доказательства и свидетельские показания, подтверждающие вашу виновность, – сообщил их обвинитель.

Стражники стояли перед ним с невозмутимыми лицами и явно были уверены, что ничего серьезного им не грозит. Именно это и вернуло в сознание Ориен леденящую ясность. Одной мысли о том, что им все сойдет с рук, оказалось достаточно, чтобы она окончательно отмахнулась от воспоминаний и решилась на действия. Она осторожно высвободила ладонь из руки Литара и уверенно направилась вниз. Видя ее порыв, принц едва заметно кивнул, но остался на месте.

Спустившись со ступенек, девушка сделала еще несколько шагов и остановилась напротив своих обидчиков. Они смотрели на нее с откровенным непониманием и даже не думали прятать взгляды. Это-то и стало для них роковой ошибкой.

Когда особа в черном плаще и глубоком капюшоне так же молча развернулась и направилась обратно, все присутствующие на площади оказались искренне озадачены. Но стоило прозвучать первому вопросу капитана, обращенному к обвиняемым, и все сразу стало понятно.

– Отвечайте, скольких женщин вы принудили к насильственной близости? – спросил он.

– Восьмерых, – немедленно ответил рядовой Вирли и тут же испуганно распахнул глаза и закрыл рот руками. – Нет… я не это хотел сказать! – попытался оправдаться он. Но поздно.

– Одиннадцать, – заявил стоящий рядом с ним сержант, приходившийся сыном старшему стражнику поселения, и ошарашенно уставился на друга.