Фавориты Фортуны

– Он продолжал говорить о кампании против Спартака и о докладе Красса Палате. Фарш, Магн! Филипп сделал фарш из Красса! Как Красс посмел попросить землю, чтобы наградить солдат, которых пришлось сурово наказать, прежде чем они нашли в себе силы сражаться! Как посмел Красс просить землю для людей, которые выполнили только то, что ожидают от любого сознательного гражданина, – подавили притязания врага, угрожающего родине! Война против чужой страны – это одно, сказал он, но война на землях Италии против преступника, собравшего армию рабов, – это совсем другое. Никто не может просить награды за то, что защищал собственный дом. В заключение Филипп заявил, что Палата не должна терпеть наглость Красса. Сенат не смеет поощрять его, если он воображает, будто может купить личную преданность солдат за счет Рима.

– Великолепный Филипп! – ликовал Помпей, подавшись вперед. – И что же произошло после этого?

– Вновь поднялся Катул. На этот раз он говорил в поддержку Филиппа. Как прав Филипп, требуя, чтобы эта практика, начатая Гаем Марием, – раздавать государственные земли солдатам – была прекращена. Она должна прекратиться, сказал Катул. Ager publicus Рима должны оставаться у государства. Их нельзя использовать для задабривания простых солдат, чтобы они были преданы их командирам.

– И дебаты закончились?

– Нет. Цетег поддержал Филиппа и Катула – безоговорочно, как он сказал. После него говорили Курион, Геллий, Клодиан и дюжина других. Палата пришла в такое состояние, что Орест решил закрыть заседание, – заключил Варрон.

– Замечательно! – крикнул Помпей.

– Ведь это твоя работа, Магн?

Большие голубые глаза Помпея стали еще больше.

– Моя работа? Что ты хочешь этим сказать, Варрон?

– Ты знаешь, что я хочу сказать, – сквозь зубы произнес Варрон. – Я, признаюсь, только сейчас это понял, но я понял! Ты используешь всех своих сенаторов-наймитов, чтобы вбить клин между Крассом и Палатой! И если ты добьешься успеха, тебе удастся вывести армию Красса из-под ведения Сената. И если у Сената не будет армии, Рим не сможет преподать тебе урок, которого ты заслуживаешь, Гней Помпей!

Искренне задетый, Помпей умоляюще посмотрел на своего друга.

– Варрон, Варрон! Я заслуживаю консульства!

– Ты заслуживаешь быть распятым!

Оппозиция всегда ожесточала Помпея. Варрон видел, как появляется лед. И, как всегда, это лишало его мужества. Поэтому он сказал, пытаясь вновь обрести почву под ногами:

– Извини, Магн, я погорячился. Я беру свои слова обратно. Но, конечно, ты понимаешь, какие ужасные вещи ты делаешь! Чтобы Республика не погибла, каждый влиятельный гражданин обязан соблюдать конституцию. То, о чем ты просишь Сенат, идет вразрез со всеми принципами mos maiorum. Даже Сципион Эмилиан не заходил так далеко, а он – потомок Сципиона Африканского и Павла!

Но стало только хуже. Помпей вскочил, цепенея от ярости.

– Уходи, Варрон! Я понимаю, что ты говоришь! Если принц крови не заходил настолько далеко, как смеет простой смертный из Пицена добиваться такого? Я буду консулом!

* * *

Эффект памятного совещания Сената, произведенный на Марка Теренция Варрона, был ничем по сравнению с тем впечатлением, которое оно произвело на Марка Лициния Красса. Ему обо всем рассказал Цезарь, который после закрытия заседания задержал Квинта Аррия и других сенаторских легатов, хотя Луций Квинтий пытался его отговорить.

– Позвольте мне рассказать ему, – попросил Цезарь. – Вы все слишком возбуждены и только расстроите его. Он должен оставаться спокойным.

– Нам даже не дали слова! – воскликнул Квинт, хватив кулаком по ладони. – Эта verpa Орест давал слово всем, кто пользовался его милостью, а потом закрыл совещание, и мы не успели ничего ответить!

– Знаю, – терпеливо отозвался Цезарь, – и будьте уверены, на следующем заседании у нас будет шанс. И следующий раз нам первым дадут слово. Орест сделал одну умную вещь: все пришли в ярость, и он закрыл заседание. Ничего не решено! Поэтому разрешите мне рассказать Марку Крассу, пожалуйста.

Хотя и неохотно, легаты разошлись по домам, позволив Цезарю пойти на Марсово поле в лагерь Красса. О содержании заседания уже знал весь Рим. Когда Цезарь пробирался сквозь толпу на Нижнем Форуме, он слышал обрывки разговоров, основной темой которых была возможная гражданская война. Помпей хочет быть консулом – Сенат не разрешит этого – Красс не получит землю – пора Риму преподать заслуженный урок этим самоуверенным командующим – какой ужасный этот Помпей – и так далее…

– Ну вот и все, – закончил рассказ Цезарь.

Красс с каменным лицом слушал краткое изложение событий, и теперь, когда Цезарь замолчал, лицо его сохранило ту же маску. Некоторое время он безмолвствовал, только смотрел в открытый полог в стене палатки на спокойную красоту Марсова поля. Наконец Красс показал на пейзаж и, не оборачиваясь, обратился к Цезарю:

– Красиво, правда? И не подумаешь, что такой отстойник, как Рим, находится меньше чем в миле отсюда.

– Да, красиво, – искренне согласился Цезарь.

– А что ты сам думаешь о приятных событиях в Сенате?