Фавориты – «темные лошадки» русской истории. От Малюты Скуратова до Лаврентия Берии

Меншиков в детстве торговал в Москве пирожками вразнос. Отсюда следует, что он был либо сыном небогатого торговца, либо просто купеческим приказчиком. Как-то раз со своими пирожками он зашел на двор Франца Лефорта – имевшего тогда серьезное влияние среди московских иноземцев. Меншиков, как это было в обычае у московских торговцев, часто шутил и балагурил, чтобы увеличить продажу. Выходки мальчика понравились и Лефорту. Швейцарец купил у Меншикова все пирожки и велел ему прийти наутро уже без товара.

Так Меншиков был взят в камердинеры к человеку, ставшему в дальнейшем одним из первых приближенных молодого Петра I. Та история, которую рассказал Костомаров, должна была произойти еще до того, как Петр взял в свои руки бразды правления. Он тогда находился еще в тени своей сестры Софьи, правившей от имени своих братьев. Но Лефорт, будучи почти на 17 лет старше Петра, уже стал крупным военным специалистом на службе московских государей. У Петра же, взявшего власть, Лефорт сразу оказался одним из близких и доверенных лиц. Он не только занимал военные должности, но и знакомил молодого царя с западным образом жизни. В особенности же, как писал историк Василий Ключевский, «был неизменный товарищ за бутылкой».

В доме у Лефорта, где собиралось московское западное и прозападное общество, молодой царь, скорее всего, и познакомился с Меншиковым.

Где Петр I впервые увидел Меншикова, сомнений мало. Но насчет истории с пирожками, которую знал еще Пушкин, есть подозрения: не выдумка ли это врагов Меншикова из русской знати, которые постоянно в глаза укоряли фаворита царя его низким происхождением.

Так, князь Борис Куракин, оставивший записки об этом времени и его людях, писал, что «Меншиков был происхождения самого подлого, ниже шляхетства». Шляхетство – это дворянство. Следовательно, Меншиков был ниже дворянина по тем понятиям, только и всего. Правда, уже в те годы Меншиков придумал себе происхождение от литовских или белорусских шляхтичей. Но подкрепить свою родословную он ничем не мог.

Итак, из тех отрывков, которые известны о происхождении Меншикова, он не был дворянином и вполне мог происходить из литовских беженцев, которых после войны 1654–1667 годов между Московским государством и Речью Посполитой немало скопилось в Москве. Некоторые из них, не будучи дворянами, уже и раньше занимали посты в российском государственном управлении. Так, Павел Шафиров, смоленский еврей, принял православие, поселился в Москве и, зная иностранные языки, сделался толмачом Посольского приказа. А его родственник Петр Шафиров стал уже подьячим, дьяком, а при Петре I – одним из первых дипломатов.

Мог ли Александр Меншиков тоже происходить из семьи крещеного литовского еврея, отец которого выдвинулся на русской службе, но не так высоко, как Павел Шафиров? Ничто как будто не противоречит этой гипотезе.

Но историк Сергей Соловьев излагает иную версию знакомства Александра Меншикова с царем. По ней выходит, что отец Александра Меншикова – Данило – попал в Преображенский полк Петра. «Официальный акт – жалованная грамота на княжеское достоинство Меншикову – говорит совершенно справедливо, что родитель Александра Данилова служил в гвардии. Но при этом мы не имеем никакого права не допускать известия, что сын потешного конюха, который долго не назывался иначе как Алексашка, торговал пирогами, ибо все эти мелкие служилые люди и сами, как только могли, и дети их промышляли разными промыслами»[7].

Следовательно, по Соловьеву выходит, что сначала Петр познакомился с Данилой Меншиковым, а потом (и благодаря этому) с его сыном. Вот только Преображенский полк был сформирован, уже когда Петр получил полноту власти, а с Александром Меншиковым он познакомился в 15 лет, тремя годами ранее. Выходит, не потому Алексашка стал другом Петра, что отец Данила служил в потешном полку, а наоборот: Данила был зачислен в этот полк потому, что с его сыном уже был знаком молодой Петр.