Федералист

Самые ярые сторонники образования трех или четырех конфедераций не могут серьезно верить в то, что они долго останутся равными по силе, даже если и можно было бы с самого начала обеспечить подобное равенство. Но допустим, это реально – тогда с помощью каких ухищрений можно его сохранить? Не говоря уже о том, что усилению одной части в противовес другой будут способствовать местные условия, мы должны учесть, что разумная политика и толковое управление, которые, вероятно, выделят среди других правительство одной из конфедераций, приведут к тому, что относительное равенство – по силе и значимости – будет нарушено. Ибо нельзя предположить, что каждая из конфедераций сумеет проводить в течение многих лет одинаково разумную и дальновидную политику.

Как только случится (а не случиться этого не может), что какая-то из наций или конфедераций вырвется вперед, опережая соседей в политическом отношении – а [c.49] причины этого могут быть разными, – соседи станут смотреть на нее с завистью и страхом. Эти чувства подтолкнут их к тому, чтобы поощрять и поддерживать все, что может хоть сколько-нибудь уменьшить ее значение, и воздержаться от шагов, способствующих или даже гарантирующих ее процветание. Пройдет совсем немного времени, прежде чем она почувствует враждебное отношение, и тогда не только начнет терять доверие к соседям, но станет относиться к ним с такой же враждебностью. Недоверие закономерно порождает недоверие. Ничто так быстро не подрывает добрые отношения между странами, как оскорбительная зависть и ложные обвинения, откровенные или завуалированные.

Север обычно считается средоточием мощи, и вполне вероятно, что благодаря многим местным особенностям самые северные из предполагаемых конфедераций в недалеком будущем оказались бы гораздо более могущественными, чем любые другие. Как только это станет очевидным, наш “Северный улей” вызовет то же отношение и те же чувства в южных штатах Америки, какие раньше он вызывал в южных частях Европы. Вполне естественно предположить, что его молодые рои захотят собирать дань с полей более богатых и более слабых соседей, чьи земли тучнее, а климат мягче.

Тот, кто хорошо знает историю подобных разделений и объединений, найдет достаточно причин для опасений: рассматриваемые части могут считаться соседями лишь постольку, поскольку у них общие границы;

они не будут испытывать зависть и взаимные обиды. Короче, эти разделы и объединения поставят нас в такое положение, в каком, несомненно, хотят нас видеть некоторые страны, а именно представляющими угрозу исключительно друг для друга.

Из сказанного становится ясно, как глубоко ошибаются те господа, которые полагают, будто эти конфедерации могут заключить между собой оборонительные и наступательные союзы, что обеспечило бы то сочетание воли, военной мощи и ресурсов, которое необходимо для создания и поддержания сильной обороны против иноземных врагов.

Когда независимые государства, которые позже вошли в состав Британии и Испании, вступили в союз и объединили силы против внешних врагов? Конфедерации, [c.50] которые предлагается создать, будут отдельными государствами. Каждое из них должно вести свою внешнюю торговлю, регулируемую особыми договорами. И так же как их товары и продукты различны и предназначены для определенных рынков, так и договоры должны иметь существенные различия. Различные коммерческие интересы непременно породят разные политические интересы и, естественно, различную степень близости и сотрудничества с разными зарубежными странами. Поэтому может случиться так (и случится наверняка), что какая-то страна, с которой конфедерация южных штатов будет находиться в состоянии войны, окажется той самой страной, с которой конфедерация северных штатов желала бы сохранить мир и дружбу. Образовать союз двух частей со столь противоположными интересами было бы весьма непросто, но и в случае образования его условия навряд ли выполнялись бы честно, и он бы просто раскололся.

Более того, весьма вероятно, что в Америке, как и в Европе, соседние страны, исходя из различных интересов и движимые недобрыми побуждениями, часто будут занимать противоположные позиции. Учитывая нашу отдаленность от Европы, естественно предположить, что эти конфедерации стали бы опасаться друг друга, а не расположенных за океаном стран. Поэтому все они скорее захотят обезопасить себя от соседей, заключив союз с иностранными государствами, чем защищать себя от внешней опасности, заключая союзы между собой. Давайте не будем забывать, насколько проще принять иностранный флот в своих портах или допустить иноземные армии на свои территории, чем заставить их уйти. Как сильно повлияли римские и иные завоеватели на характер союзников и как сильно изменили государственную власть тех, кого якобы защищали!

И пусть честные люди рассудят, поможет ли разделение Америки на какое-то число независимых суверенных государств защитить нас от нападения или вмешательства в нашу жизнь иностранных государств.

Публий [c.51]