Федиатрия. Что делать, если у вас ребенок

Многих людей удивляет и восхищает этот простой метод успокоения плачущего ребенка. Очень часто ко мне на прием приносят плачущих детей, которых кладут навзничь и укачивают, или родители вскакивают по первому писку и начинают с ними прыгать (я таких называю «родители-марионетки»). Потом я беру ребенка, и он вдруг быстро успокаивается (не всегда, конечно, но почти). Как я это делаю? Есть простые правила.

● Брать ребенка уверенно и плавно.

● Держать его вертикально и лицом к миру.

● Дети легче успокаиваются, если их слегка наклонить вперед. Это более активная поза, чем навзничь.

Не менее важно для ребенка активное положение. Лежать навзничь довольно скучно. Висеть вертикально, уткнувшись носом в мамино или папино плечо, тоже довольно неинтересно. Зато повернувшись лицом к миру, ребенок оказывается слегка ошарашен обилием любопытной информации, кроме того, он находится в активной позиции. В идеале одной рукой надо подхватить малыша под грудь, а другой придерживать под попу, слегка наклонив его вперед. Если руки устают, можно положить его на живот на предплечье одной руки, а вторую положить под грудь. Пальцы этой руки малыш с удовольствием может пососать.

Слом устаревшей парадигмы

Не секрет, что осознанно или неосознанно, но мы часто повторяем паттерны поведения своих родителей, и особенно это касается родительства. Почти единственный способ научить чему-то маленького ребенка — это презентация. Дети смотрят, впитывают и копируют. Повседневное поведение, усвоенное от родителей, в дальнейшей жизни сильно корректируется личным опытом и влиянием окружения и установок, которые человек выбирает себе сам. Родительское же поведение, то есть способ воспитания, усваивается, но надолго засыпает за ненадобностью. И только когда мы сами становимся родителями, в нас активизируются давно заложенные программы, которые было невозможно отрефлексировать и скорректировать. Единственная полусознательная корректировка, которую я часто встречаю, — это «я сделаю все наоборот». То есть молодой родитель таким образом перерабатывает травму детства через полное отрицание, что тоже далеко не всегда хорошо. Брошенные грешат гиперопекой, ограниченные строгой дисциплиной растят детей без границ, недополучившие игрушек заваливают детей ненужными подарками и тому подобное.

К сожалению, советская система воспитания была очень мало нацелена на индивидуальные различия и вообще на психологию ребенка. Она была направлена на воспитание удобных и послушных членов общества, а не счастливых людей. Дети воспитывались строго одинаково, ели/пили/спали/играли по часам, в садах и школах делали все одновременно и оценивались по одной шкале. Было моральное представление о «плохом» и «хорошем» поведении, которое не имело никакого отношения к плохому и хорошему, а означало «удобное» и «неудобное». Как сказала мне однажды моя мама, с самым большим подозрением надо относиться к послушным детям.

Задача современного родителя — сломать старую парадигму и не награждать новое поколение детей теми травмами, которые неосознанно нанесли нам наши родители. И делать это надо не через отрицание, а через просвещение и рефлексию. Читая правильные книжки и наблюдая за собой.

Возьмем, например, книгу Росса Грина «Взрывной ребенок». В ней есть несколько чрезвычайно важных мыслей именно для родителей, воспитанных в советское и раннее постсоветское время. Я надеюсь, что вы прочитаете ее целиком, но здесь кратко поделюсь крайне важными мыслями, которые в ней заложены. Главная из них:

Ребенок ведет себя хорошо, если может.

Эта краткая фраза означает, что любое нежелательное, с вашей точки зрения, поведение ребенка — это не результат злонамеренности, капризности, осознанного желания привлечь внимание. Дети вообще чаще всего ведут себя неосознанно (взрослые по большей части тоже). Это означает, что в любом негативном поведении ребенок не виноват. Простое следствие этой фразы — ребенка не имеет смысла наказывать. Одна из моих любимых цитат из «Взрывного ребенка» относится к школе, но, на мой взгляд, универсальна для любого возраста:

…следует задуматься над одним неоспоримым фактом: общепринятые дисциплинарные меры не оказывают должного действия на тех учеников, к которым они применяются чаще всего, и при этом не нужны тем учащимся, к которым они не применяются никогда ^[50].

Если понять этот ключевой момент, осознать неэффективность и контрпродуктивность наказаний, принять неосознанность поведения ребенка, то воспитание становится значительно более легким делом. И это происходит само собой! Наказание наступает вслед за преступлением, но когда приходит понимание, что преступления нет, то наказание как мера даже не возникает.