Фейри-убийца

Люси Локет, растеряша, потеряла свой кармашек,
Старый добрый Грендель мимо шел и тотчас его нашел.
Винчестерские Гусыни его сохранили,
Ленточкой перевили.

В час дня в доках Ширнесса

[12]Дорогая Люси появиться должна.
А если вовремя не прибежит,
То Скарлетт заживо сгорит.

От этого послания ужас сжал мое сердце костлявыми пальцами, и я изо всех сил попыталась снова найти Скарлетт, слившись с отражением. Тщетно.

Через секунду сквозь зеркало на шкафчик возле раковины выскользнул маленький кусок пергамента. Я затаила дыхание в ожидании чего-нибудь еще. Снова ощутила связь с отражением и попыталась найти Скарлетт, но ничего не вышло. Кто бы ни похитил ее, он владел магией отражения — это ясно.

Я схватила пергамент. Одна сторона была чистой, а другая — исписанной. Я положила его обратно на раковину, не зная, что с ним делать.

Два слова — заживо сгорит — кровавыми струйками стекали по зеркалу. Я подавила дрожь. Хотелось кричать, разбить зеркало вдребезги. Хотелось броситься прочь из квартиры, найти подругу, прикончить ее похитителя, но я не представляла, с чего начать. Как понимать этот стишок?

Я вцепилась в край раковины, заставляя себя выровнять дыхание, пока не смогла мыслить трезво. Похититель наблюдал за мной через зеркало. Вот почему я не чувствовала отражения — им кто-то управляет. Он знал, кто я, хотя мог и не знать, где я. Чтобы найти того, кто владеет магией отражения, нужно лишь представить его образ.

Послание на зеркале Габриэля было требованием выкупа. Скарлетт избили — или чтобы получить от нее информацию, или чтобы передать мне сообщение. Как офицер ЦРУ, она обучена выносить пытки, но у всех есть предел.

Если не…

А если все это ненастоящее? Я и сама создавала несуществующее отражения в зеркалах — например, вчера в церкви…

По венам заструился адреналин, я бросилась в спальню и уставилась в зеркало, пытаясь найти отражение. Смотрела на свое бледное лицо и дрожащее тело, но не могла связаться со Скарлетт. Или она слишком далеко, чтобы можно было ее обнаружить, или похитивший ее фейри скрыл отражения, чтобы разорвать связь.

Дрожа, я схватила мобильник и набрала номер, который дал мне офицер ЦРУ. После трех гудков ответил мужчина:

— Фултон слушает.

— Здравствуйте. — Слезинка обожгла мне щеку. — Я спецагент Кассандра Лидделл. Мне дали этот номер…

— Да, агент. Ваш телефон не защищен, поэтому, пожалуйста, будьте кратки.

Я старалась, чтобы мой голос звучал ровно, но слезы лились ручьем. Я знала: что-то случилось, это было не просто видение.

— Кому-нибудь удалось найти Скарлетт?

Секундное молчание. Затем:

— Нет.

Я стиснула телефон, прижав его к уху.

— Вы уверены? — Меня охватило отчаяние. — Может, она у себя в отеле или…

— Сейчас она недоступна.

— Возможно, у меня есть кое-какая информация о ее местонахождении. — Я вытерла еще одну слезинку со щеки. — Но мне потребуется ваша помощь.

Фултон тяжело вздохнул:

— Приезжайте в посольство.

Связь прервалась, и я сунула телефон в карман.

Скарлетт была для меня целым миром, и похититель это понимал. Он хотел получить полный рычаг давления, контролировать меня с помощью страха. Хотел, чтобы я тут же кинулась выполнять его требования. И все же нужно отбросить чувства и думать, как профессионал. Если б меня привлекли к этому делу о похищении, как бы я действовала?

Я медленно выдохнула. Во-первых, я потребовала бы доказательства, что Скарлетт жива. Я только что видела ее, но не уверена, что это реальность, а не иллюзия. Если я хочу что-то потребовать, прежде всего нужно установить связь с похитителем. В данном случае у меня есть зеркало, и раз я все еще не могу им управлять, значит, похититель наблюдает за мной.

Я бросилась в спальню, расшвыривая одежду в поисках сумки, и стала лихорадочно рыться в ней, пока не нашла ручку и старый чек. Склонившись над кроватью, нацарапала короткую записку: Мне нужны доказательства, что Скарлетт жива. Какое у нее любимое блюдо?

Затем я метнулась обратно в ванную и поднесла записку к зеркалу. По моему виску стекала капелька пота. Я старалась сохранять спокойствие и унять дрожь в руках. Если похититель увидит ужас на моем лице, то решит, что победил. Нужно показать ему: у меня всё под контролем.

С каменным лицом я держала записку. Прошла минута. И еще одна. Наблюдал ли он за мной? Наверняка. Наблюдал, выискивал слабое место. Контроль, всё под контролем…

Еще минута. Может, на самом деле у него нет Скарлетт? Или он не сторонник диалога? Он будет общаться только на своих условиях.

Через пять минут я медленно опустила руку с запиской. Может быть, ЦРУ сумеет установить связь и отследить…

Вот дерьмо!