Фейсконтроль на главную роль

   – Конечно, нет, но ведь страшно одной посещать пещеру, – вздрогнула я.

   Нина погладила переплет сокровища.

   – Знаешь, сколько за этот раритет дадут?

   – Даже предположить страшно.

   Лаврентьева тихо засмеялась.

   – Миллионы! Не в рублях – в евро. Крупнейшие библиотеки мира станут драться за издание, не говоря уж о коллекционерах. Фамилию Давиньон ты, часто бывающая во Франции, очевидно, слышала?

   – Давиньон француз, но живет в Австралии.

   – Не важно, – отмахнулась Нина. – Он коллекционирует книги и является одним из богатейших людей мира.

   Я кивнула. Все правильно, Грегори Давиньон разбогател в восьмидесятые годы. На чем он сделал деньги, никто не знает, но сейчас он живет на небольшом ранчо, разводит ручных кенгуру и является любимцем французской прессы. О библиотеке Грегори ходят легенды, его волонтеры рыщут по всему миру в поисках уникальных свитков и книг.

   – Продам находку и брошу работу, – зашептала Нина. – Конец трудовой биографии…

   Я молча слушала Лаврентьеву и изумлялась: чужая жизнь и впрямь потемки! Оказывается, отношения Эрика с женой отнюдь не являлись пасторальными.

   – Сначала мне было забавно водить его за руку, – криво усмехнулась Нина, пустившись в откровения, – видно, во мне проснулся нереализованный материнский инстинкт. Да еще все вокруг считали Эрика гением, он рано защитил докторскую, получил профессорское звание, а я, соответственно, загорала в лучах славы мужа. Естественно, Эриковы капризы выполнялись в доме по первому свистку. Затем Аришка родилась, все заботы легли на мои плечи. Остальное происходило на твоих глазах. Что имеем ныне? Жена – замученная лошадь с неадекватными реакциями, муж – наливной персик, здоровый кобель. Любовницу завел, представляешь? Я точно знаю, у него есть баба!

   Новый приступ кашля согнул Нину. Я лишь моргала, приличествующие моменту слова не находились.

   – Уж как я его просила в тайник пойти, принести книги, – захрипела Нина, – так нет, уперся ослом, проклятья поминал, о болезни лепетал. А я хочу жить спокойно… Кха-кха-кха…

   Я сжалась в комок, необъяснимая тревога охватила меня. Почему Нина выглядит так плохо? Вчера она имела цветущий вид и ни разу не поперхнулась, а сейчас ей на глазах делалось все хуже и хуже.

   – Я дождалась, пока Эрик заснет, – лихорадочно бормотала Лаврентьева, – пошла в его кабинет, обнаружила на столе план, взяла фонарь, лопату, и в путь. В семь утра вломилась в тайник, там полно сундуков… страшно… темно… но очень сухо… пахнет духами… цветами… открыла один короб, а летопись прямо сверху… В пещере сокровищ на миллиарды! Кха-кха-кха… Помоги мне! Помоги!

   – Как? – обалдело спросила я.

   – Твоя сестра, Наташа, баронесса Макмайер [Об отношениях Даши и Наташи, о том, как простая москвичка стала баронессой Макмайер, читайте в книге Дарьи Донцовой «Крутые наследнички». Издательство «Эксмо».], живет в Париже…

   Я уже устала объяснять окружающим, что мы с Наташкой не кровные родственницы (хотя, на мой взгляд, сестрами можно стать и не имея общих родителей), поэтому просто кивнула.

   – Она дама высшего света, – зашептала Нина, – с огромными связями, еще и популярная писательница.

   – Верно, – согласилась я, – Наташка вхожа в дома, куда ни за какие деньги не впустят чужого человека.

   – Попроси ее связать меня с Давиньоном. Он купит летопись!

   – Наташка дружит с Грегори.

   – Господи! Вот счастье! – встрепенулась Нина. – Я соглашусь на любые его условия, торговаться не стану. Только никому ни слова, Дашуня! Ни Эрику, ни Арине. В пещере горы ящиков… Эрик не ошибался… Коллекция Варваркина существует!.. Мне плохо! Кружится голова! Воды!

   Я метнулась к бутылке, стоявшей на тумбочке.

   – Помоги мне лечь, – прошептала Нина, – меня тошнит, неудобно сидеть…

   К сожалению, я не обладаю большой физической силой, поэтому не сумела перетащить подругу на кровать, она осталась в кресле.

   – Темно! – вдруг закричала Нина. – Зажги свет!

   Я бросила растерянный взгляд в окно, за которым буйствовало июльское солнце, а потом опрометью бросилась за Эриком.

   Через полчаса все члены семьи Лаврентьевых, включая домработницу, стояли вокруг постели, на которой тряслась в ознобе Нина.

   – Папа, думаешь, это проклятие работает? – в ужасе спросила Арина.

   Эрик не ответил.

   – «Скорая» уже в пути, – я решила приободрить Арину.

   – Она сюда три часа по пробкам добираться будет, – заломила руки домработница. – Вон Серафима из деревни так и померла. Ей дети утром врача вызвали, так он приперся к вечеру, как раз смерть зарегистрировать.

   Я пнула Валю:

   – Заткнись!

   Она судорожно зарыдала.

   – Папа, что делать? – пролепетала Арина.

   Эрик вынул из кармана жилета блокнот.

   – Я расшифровал записи Варваркина.

   Мне захотелось треснуть профессора по лбу. У Нины явные признаки сердечно-легочной недостаточности, требуется сделать укол, а муж делится своими научными открытиями.

   – В доме есть лекарства? – перебила я Эрика.

   – Валя, принеси, – распорядился хозяин.

   – Чего? Куда? – завыла прислуга.

   – Сейчас, – подхватилась Арина и унеслась.

   Я вынула мобильный, соединилась с Оксаной и в деталях описала ей симптомы болезни.

   – Лучше всего отвезти твою подругу в больницу, – сказала Ксюша.