Фехтовальщица

«А может быть, это уже тот самый мирный финал и победа? «Злодей» уничтожен, главная героиня вышла замуж, сюжет закончен… Закончен?..» Но никто не оповещал девушку о том, что сюжет закончен. «Может быть это потому, что наш брак не подтвержден? Да, наверное, только поэтому. Значит, надо ждать приема короля».

Генрих проснулся в настроении, за завтраком шутил и смотрел на фехтовальщицу взглядом вполне счастливого супруга. Потом он уехал в Лувр, а Женька взяла из гардеробной свой мужской костюм, переоделась и направилась в дом де Санда.

У фехтовальщиков в это время был перерыв, но никто из них почему-то не интересовался, отчего господин де Жано так опоздал.

– Мы слышали, вам вырвали зуб, Жанен? – спросил д’Ангре.

– Вырвали, Эмильен. Видите, опухоль еще не сошла.

– Да, видок у вас презабавный, – хохотнул де Панд.

– Мы думали, что вы совсем уедете из города, – тихо сказал де Вернан.

– Зачем мне уезжать?

– Подлечиться. Брат графа д’Ольсино, реймский епископ, был сегодня в Лувре. Вы ведь уже знаете о смерти в Булонском лесу?

– Знаю.

– Говорят, его величество пообещал найти убийцу.

О дуэли никто не говорил напрямую, но, похоже, все здесь, если и не знали, то догадывались о ней. Женька сначала думала, что проговорился де Зенкур, решивший вдруг вернуться на тропу войны с господином де Жано, однако тот сам был удивлен.

– Не знаю, кто пустил это слушок, – сказал он, – но такие дела трудно скрыть полностью. Да на одном вашем лице последние дни было все написано, поэтому будьте осторожнее, господин де Жано.

Де Санд, увидев фехтовальщицу на площадке, усмехнулся.

– Вы здесь, Жанен?

– Да. В субботу откроется «Божья птичка», и я приехал пригласить всех на пирушку!

– Да-да, господа! – подтвердил де Бонк. – «Божья птичка» готова расправить свои крылышки! Присоединяюсь к приглашению господина де Жано!

Фехтовальщики одобрительно зашумели.

– Соберемся в два часа, – сказала Женька. – Я и вас приглашаю, господин де Санд.

– Вы приехали только за этим?

– Не только.

– Ну, что ж, тогда вставайте в пару с де Боме. Пусть он потреплет вам нервы. После вчерашнего вы, черт возьми, заслуживаете этого!

На крыльцо вышел Лабрю и сел со своим сундучком на скамью. Женька помахала ему рукой, а он укоризненно покачал головой. Все пошло привычным, давно заведенным порядком, если не считать того, что теперь в спарринги входили и поединки без даги. Незадолго до окончания занятий Жакоб доложил де Санду о приезде маркиза де Шале.

– Это, по-моему, за вами, Жанен, – сказал хозяин фехтовальной школы и повернулся к Жакобу. – Скажи его милости, что во время занятий я не принимаю.

– Я так и сказал, но господин маркиз грозится снести ворота. С ним пять человек наемников.

– Хорошо, что не целая рота. Ладно, пусти его, только одного.

Фехтовальщики приостановили бои и, почуяв нечто необычное, переглянулись. Так ломать строгий распорядок занятий было позволено только королю, но ни его фавориту. Женька тоже растерянно моргала глазами, с трудом представляя себе, что сейчас произойдет и что, собственно, делать.

Де Шале был верхом. Он подъехал прямо к скамьям, спешился и подошел к своей молодой супруге, которая готовилась фехтовать с де Пандом.

– Едемте домой, сударыня, – сказал маркиз.

– Де Шале… – начал было де Санд, но фаворит короля перебил его.

– Оставьте эту девушку, сударь! Я пришел забрать ее отсюда. Она – моя жена, и я имею на это право. Вы идете, Жанна?

– У меня не закончен урок.

– Мы закончим его дома.

От тишины, установившейся на фехтовальной площадке после первых же слов фаворита короля, казалось, закладывало уши, и в другое время Женька просто бы посмеялась над немыми, оттянутыми к низу, лицами фехтовальщиков, но сейчас ей было не до этого.

– Да… я пойду, – сказала она и повернулась к де Санду. – Наверное, мне пора… Прости, Даниэль. Я постараюсь заходить.

– Черт! – гаркнул де Санд и, объявив занятия законченными, ушел в дом.

– Прощайте, господа, – сказала девушка фехтовальщикам и убрала учебную рапиру в ножны.

– А… а пирушка? – недоуменно повел детскими глазами де Панд и посмотрел кругом.

– Пирушка за мной, – ответила Женька и, взяв со скамьи свою шпагу, направилась за фаворитом короля.

– Кто-нибудь объяснит мне, что это, черт возьми, было?! – услышала она за спиной высокий голос де Зенкура.

Ему никто не ответил.

По дороге домой Генрих спросил, о какой пирушке идет речь.

– Я вышла замуж, значит, у меня должна быть прощальная пирушка. Так делается у меня на родине. Это называется мальчишник, – пояснила фехтовальщица.

– Мальчишник? Тебе не кажется, что ты живешь в каком-то перевернутом мире, Жанна? С нашей первой встречи ты ищешь противника, вместо того, чтобы искать защитника, носишь штаны, хотя вся твоя сила в юбке! И теперь ты устраиваешь мальчишник, который должен быть до, а не после венчания, и прощаешься не с подругами, а с компанией парней!

– Можно подумать, что ты живешь правильно, Генрих!