Фельдмаршал

Прочитав письмо, Магнус смущённо почесал переносицу, задумался. Он не знал, что ответить шведскому королю. Его родной брат, датский король Фредерик II, находился в состоянии постоянной войны со Швецией. Прямо же отказать, значит, навлечь на себя новые неприятности со стороны шведов… И он, задержав посланника, стал тянуть время. Только через месяц он снизошёл до ответа. Он отписал королю в строго официальной манере, что он уже перешёл под покровительство царя Ивана Грозного: дал своё согласие на женитьбу с его племянницей, царевной Марией…

– Чем же тот прельстил его? – гневно вскричал Юхан, когда ему доложил об этом его секретарь.

Секретарь, выждав, когда король успокоится, стал говорить дальше.

– Ваше величество, царь отдал ему Ливонию, сделал его королём, – будничным голосом стал он перечислять то, чем Грозный царь привязал к себе принца Магнуса. – Кроме того, он даёт ему армию, чтобы защитить его владения…

Это было всё, что донесли тайные агенты из Ливонии. Но и этого было достаточно, чтобы король опять взорвался.

– Он ещё пожалеет об этом! – снова вскричал он. – Он не знает, с кем связался! Московит обманет его! Как обманывал всегда Эриха! Этого чудака, верящего в благих людей! Где они, благие! Блаженненькие вон – сидят по монастырям! Там ничего не нужно! Кроме похлёбки! А все остальные – алчные подонки, без совести! Хищные звери! Вот нутро «благого» человека!..

Он был близок к истерике.

Секретарь испугался. Он никогда не видел таким короля. И сейчас не знал, что делать, беспомощно наблюдал за ним, не решаясь открыть рот.

Но всё обошлось благополучно…

Вскоре после этого в Стокгольм прибыло посольство из Польши.

– Ваше величество, город Ревель принадлежит польской короне! И он должен быть возвращён Польше! – заявил посол.

Да, с таким требованием пришло письмо от Сигизмунда-Августа, польского короля.

– Он же был отдан в приданое за моей супругой! – возразил Юхан.

Давление на него, короля Швеции, со стороны Польши нарастало. И удивительно, началось только после того, как он стал королём.

– Да, когда она была принцессой! – стал по-иезуитски доказывать своё посол; силён в софистике он оказался. – И принцесса, оставаясь в супружестве с вами, когда вы были герцогом, была подданной польской короны! А сейчас иная ситуация! Вы стали королём, она королевой, подданной другого государства! И собственность, не купленная, должна быть возвращена!..

– Но, господа, это же несправедливо! – воскликнул Юхан.

Он был ошарашен уловками посла, по виду, похоже, из школы иезуитов, из их гнезда. И тем, что ему предлагают либо вернуть Ревель, либо выложить за него кругленькую сумму. Ни того, ни другого он не мог сделать. Казна была пуста. Денег не было даже на самые необходимые государственные расходы. Отдать же просто так Ревель польской короне ему не позволит риксдаг. Да и его брат Карл тоже. С тем же у него непростые отношения. И имеют тенденцию ухудшаться…

Этот визит посла ни к чему не привёл. Посол, получив от него отрицательный ответ, уехал.

* * *

1570 год для короля Юхана оказался не легче предыдущего. Летом в Штеттине[125] открылся конгресс. На нём предстояло свести раздор между Швецией и Данией к миру, заключить мирный договор при посредничестве ряда европейских государств. Но открылся конгресс не сразу. Сначала была задержка из-за полномочий шведских переговорщиков, четырёх государственных советников во главе с канцлером Нильсом Гилленстьерном. Их посчитали недостаточными. С проектом новой аккредитации в Швецию отправили шведского дворянина и императорского нарочного. Юхан вызвал к себе в Упсалу своего брата Карла, посоветовался с ним, изменил аккредитацию и срочным порядком велел доставить её своим уполномоченным на конгресс.

Между тем как в самой Швеции происходила возня с этими формальностями, конгресс всё же открылся. Прибыли уполномоченные из Дании, Любека, Польши, Швеции и послы как посредники из Франции, от императора, от германских князей, с благой целью: затушить пламя войны на Севере. С первых же заседаний стало ясно, что самой несговорчивой оказалась польская сторона. Поляки заявили, что поскольку Дания находится в союзе с ними и Россией, то без согласия всех сторон Дания не может заключать мир ни с какими другими государствами.

– Господа, нет необходимости обсуждать этот вопрос, – обратился к польской стороне датский государственный советник Пётр Бильде. – Во-первых, вот грамота от вашего короля Сигизмунда-Августа королю Фредерику, – показал он всем грамоту. – Разрешающая обсуждать это дело и заключать мир между обеими сторонами: Данией и Швецией. Во-вторых, господа, как вы знаете, тот союз был заключён исходя из положения Ливонии, против короля Эриха, а не против короля Юхана!..

– Это не меняет дела! Вы заключили союз с Россией! Против нас и Швеции! – обвинили поляки датчан.

По залу прошло волнение.