Феникс, восстающий из пепла

С лошадьми предстояло расстаться в Русалочьем — крупном селе на излучине Ясноструя. Яр долго ворчал, что приходится делать приличный крюк на запад, но уговор есть уговор. Кроме того, только возле Русалочьего реку можно было пересечь на лошадях. А потом снова ножками, ножками, ножками.

— Ничего себе! — Вырвалось у Юноны, когда они к полудню выбрались к Яснострую. Нет, второй берег у главной водной артерии Нарванны был. Теоретически. С холма, на котором они сейчас стояли, он не просматривался.

— Нравится? — Жан привстал на стременах. — Это самое широкое место на реке.

— И как мы будем здесь переправляться? — В голове девочки родилось смутное подозрение, что Русалочьим село романтично назвали по количеству утопленников.

— А кто тебе сказал, что переправляться мы будем здесь? — Удивился Яр. — Нам вон туда, — он махнул рукой на запад.

— Если ничего не помешает, то где-то послезавтра будем на месте, — добавил Жан.

— Послезавтра… На обратный путь дней пять потеряем, — проворчал Яр.

— Зато сейчас выгадали, — оборвала Юни. С лошадьми расставаться было жалко, Сгущенка вообще была лапочкой, но скачка на открытом пространстве — совсем не то же самое, что неспешное катание по лесным тропам.

В Русалочьем было решено задержаться на пару дней. Лошадей староста принял без вопросов, в таверне были свободные комнаты. И все бы хорошо, но именно здесь, в мирном селе, впервые стали заметны признаки близкой опасности. Русалочье было окружено частоколом. Не символической оградкой, как лесные поселения, а сплошной стеной из высоких толстых кольев. Западные и восточные ворота на ночь запирались и закладывались мощными брусьями, а по бокам были построены сторожевые вышки, где дозорные дежурили днем и ночью. Пастбища располагались за чертой поселения, но на ночь весь скот сгонялся в сараи.

Как и в других деревнях, окна в домах были большими, дающими много света, и также забранными стеклянными пластинами, а где и веселыми витражиками — гномьими поделками. Но к ним в комплекте прилагались тяжелые с внутренними запорами ставни, украшенные узорами и резьбой, но все равно смотревшиеся инородно. Здесь запирались на ночь двери. Здесь оружие хранилось под рукой, и люди смотрели внимательно и настороженно.

И воздух полей после Русалочьего казался глотком свободы. Да, мешок за плечами опять потяжелел. Да, идти еще далеко. Да, риск натолкнуться на нежить здесь велик. Но зато нет этого давящего ощущения всеобщей настороженности.

Парни девчачьего спокойствия не разделяли. Время дневных переходов сократили. На ночевку останавливались засветло, и к тому моменту, как сгущались сумерки, успевали не только поужинать, но и погасить прогоревший костер. В темноте огонь на открытом пространстве издалека привлекал внимание. Ночи были прохладными, и Юнона, давно отбросив смущение, укладывалась спать между парнями.

Переправы через Ясноструй чутко стерегли, и не только люди. Миновать реку непрошеные гости могли только по специально налаженным переправам. Но южный берег Ясноструя был далеко не так безопасен.

Лесные тропки сменились широкими каменистыми полосами земли. Они прорезали огромные поля, и повинуясь наложенным чарам, трава, достигающая по обочине человеческого роста, не смела пересечь невидимой границы.

Пару раз в эту траву пришлось нырять чуть ли не с разбега, когда чуткий слух Яра улавливал подозрительный шум. Первый раз тревога оказалась ложной, и их даже подвезли на телеге до следующей деревни. А вот второй раз троица забилась глубоко в заросли, а потом долгое время шла в стороне от тропы. Высокие упругие стебли приходилось раздвигать, чтобы пробраться мимо, скорость передвижения упала до минимума, но и свои следы прятать не пришлось — неведомые растения гнулись, но не ломались, быстро возвращаясь в исходное положение.

Рощи и полески старались обходить — по мнению Яра именно эти уютные зеленые уголки служили рассадником всевозможных опасностей.

Очередной лесок встал на пути ближе к вечеру. Обойти его возможным не представлялось — зеленый массив огромными крыльями расстилался в обе стороны. Дорога, давно ушедшая от реки, уверенно ныряла под ветви деревьев и выныривать оттуда в ближайшее время явно не собиралась.

Парни, не сговариваясь, ускорили шаг. Здесь, под раскидистыми кронами царил приятный полумрак. Шумели под ветерком листья, потрескивали ветки, лес жил множеством шорохов.

— Народ, а мы всю ночь будем топать вперед? — Устало спросила Юни. — Или ночевка на сегодня все-таки запланирована?

— Мы должны выйти из этой рощи засветло, — огрызнулся Яр.

— Мы отсюда засветло не выйдем, смирись с этим, — вздохнула девочка.

Русоволосый парень набрал воздуха, явно собираясь продолжить спор, но внезапно вмешался Жан.

— Она права. Темнеет быстрее, чем мы идем. Можно вернуться чуть назад: там была неплохая полянка.