Феникс, восстающий из пепла

Знакомая тропинка легко ложилась под ноги, утоптанный снег поскрипывал, но с каждым шагом путник переставлял ноги медленней. Мысли в голове напоминали варенье в банке — такие же бесформенные, тягучие, слякотные.

Прежние его вылазки проходили весьма удачно. Хотя до сих пор он промышлял только продуктами.

Он долго стоял на околице. Здесь на открытом пространстве ветер сбивал дыханье резкими порывами, проникал сквозь плащ и холодил тело.

Людей на улице было мало — селяне отсиживались в тепле. Редкие прохожие удостаивали Венджера короткими полуравнодушными взглядами. Ребятня, пытающаяся слепить нечто из рассыпчатого снега в защищенном от ветра закутке, напротив, рассмотрела его с любопытством. Впрочем, даже они его не узнали.

Старина Гур работал все также. В зимнее время заказов меньше у него не стало. Венджер на мгновение замялся на пороге, а потом решительно вошел внутрь. В принципе, в кузнице он появился не столько из желания потянуть время перед серьезным разговором, сколько по насущному вопросу.

Сторговаться с Гуром на закупку инвентаря удалось без особых сложностей, а вот от вежливого предложения сменить место работы и переехать кузнец решительно отказался. Венджер настаивать не стал — поднимать хозяйство с нуля было очень тяжело, и, честно говоря, он рассчитывал к весне переселиться в Лайтмист. На все готовенькое.

Кузнец невольно подкинул интересную информацию к размышлению. Оказалось, что дорогой дедуля покинул Двухолмовку несколько недель назад. Вроде бы старосте старик заявил, что едет в столицу. Последние годы он часто там бывал, никто не удивился, хотя собирался маг в большой спешке. Больше вестей от него не поступало.

Хорошо ли это, плохо ли, но здесь и сейчас схватки не будет.

После жарко натопленной кузни холод пробирал с удвоенной силой. Венджер запахнул плащ и, сгорбившись, побрел через площадь мимо дома старосты и корчмы.

Он прошел всю Двухолмовку насквозь, когда, наконец, под особо яростным порывом ветра один из сугробов взвихрился, раздался и принял очертания огромного белого волка. Зверь с нарочито неторопливой грацией заступил дорогу магу. Загорелись двумя огоньками темно-зеленые глаза, в такт ветру родилось тихое рычание.

— Я уж думал, не увижу тебя сегодня, — насмешливо произнес Венджер. — В дом не пригласишь?

— Тебе нечего делать в моем доме.

От холодного тона юноша на миг смешался, а потом кивнул.

— Твой дом, тебе виднее. А говорить так и будешь в зверином обличье?

— А тебе со зверем говорить зазорно?

— Волк, я тебя не понимаю! Мы столько времени не виделись! Ты, что, не рад меня видеть?

— Уж и не знаю, Венджер, — зверь вздохнул, но тяжело перетек в человеческое обличье. — Не знаю.

— Прекрати, Волк. Я всегда считал, что мы друзья.

— Я тоже. И моя мать считала тебя другом.

— Так, — тихо произнес Венджер. — Так. Что случилось?

Волк помолчал несколько мгновений, а потом объяснил. Венджер схватился за голову. В одну из тех прекрасных ночей, когда Славрода уже не было в деревне, а Волк ушел на охоту, Милена вместе со своим супругом исчезла из дома. Они собрали с собой вещи, мать оставила сыну короткую записку без пояснений. Ушли они сами, без принуждения. Что подтолкнуло Милену к такому странному шагу, как и кто построил ей портал — неизвестно. Только соседи видели, как в дом Милены той ночью стучалась закутанная в плащ невысокая фигура. Из дома никто не выходил, значит, портал строился уже изнутри таинственным незнакомцем. Или незнакомкой.

По всем подсчетам выходило, что в тот самый день, когда он замкнул барьер, женщина, заменившая ему мать, шагнула в другой мир.

— Я найду ее, — твердо пообещал Венджер. — Обещаю тебе.

— Нет, — просто ответил оборотень. — Ты не найдешь ее никогда. Она написала, что об этом позаботятся. Я не сказал тебе: пробой вел не в конкретный мир, он уводил во Тьму, через время и пространство. Ты никогда не сумеешь отыскать там ее следы.

— Волк, я не понимаю! Такое ощущение, что ты и тетушка Милена считаете меня врагом. Ты мой друг детства, а она заменила мне мать! Вы моя семья!

— Маг, вырастивший тебя, как я понимаю, в твою семью не входит? Все очень просто, Венджер. Я не доверяю тебе. Я допускаю, что побег моих родителей никак не связан с тобой в настоящем, но я не знаю твоего будущего. В конце концов, когда ты приезжал в Двухолмовку в прошлый раз, моя мать так и не вспомнила, что видела тебя и говорила с тобой. А ведь твоим запахом была пропитана вся горница!

Венджер поморщился — об удивительном нюхе оборотней он давно забыл.

— Я не хотел, чтобы она сказала об этом Славроду.

— Ты околдовал мою мать!

— Так было нужно.

— Ты мог просто ее попросить!

— Она могла проговориться случайно. Прекрати, Волк, неужели ты думаешь, что я мог сознательно причинить Милене вред?

— Знаешь, Венджер, мы росли вместе, но иногда мне кажется, что я совсем тебя не знаю.

— Слова, Волк, снова слова! Ты упрекаешь меня в том, о чем не имеешь не малейшего представления. А я пришел сегодня просить тебя о действиях, просить в память о нашей дружбе. Поддержи меня хотя бы раз!

Волк долго молчал, потом коротко тряхнул головой.