Феномен

Артур головой приподнял ковер. В кухне никого. Фонарь и пистолет он сложил на пол. Подтянуться наверх оказалось не простой задачей. Зацепиться в кухне не за что, а еще его холмик начинал шататься и разваливаться. Артур болтался на весу, как неудачливый альпинист над обрывом. Если он упадет, Вильям не упустит возможности расправиться с конкурентом, посмевшим потревожить его новый ореол обитания.

В отсутствие главной опасности — фонаря, животное приближалось, воздух вибрировал от его движения.

Артур судорожно замахал ногами, будто рассчитывал оттолкнуться от воздуха. Уперевшись локтями в пластиковые выступы и выломанные заклепки вышибной панели, он вложил все возможные силы в последней попытке вытянутся.

Горилла врезалась в стену багажа. Сумки, как после взрыва, разлетелись по отсеку. Страх еще больше подстегнул Артура, скребя грудью по выпирающим острым застежкам, он выбрался наружу и судорожно закрыл отверстие в гориллью берлогу ковром.

На локтях остались вмятые рваные раны, сочилась кровь.

Он схватил оружие и без предварительной оценки ситуации, напрямую пошел в салон. Да разве ему нужно планировать? У него пистолет!

Апостолы были так увлечены монологом Пророка, что и не заметили, как он подошел вплотную. За спиной Артура вырос Воронской, встала Наталья и Катарина, поднялся и Миша.

Рука под рукояткой вспотела.

— Этот человек может посадить самолет. Пропустите нас в кабину, и я никого не трону.

— Демоны! — крикнула Карина Порше.

Артур целился в Толстяка и Худосочного. Они нервничали и косились на Пророка.

Пророк положил руку каждому на плечо.

— Узрите, что происходит, когда щадишь врага своего, он собирает армию.

Артур прицелился Пророку в голову. Ему впервые так ненавистен человек, что убить его на самом деле хотелось.

Пророк выступил вперед. Руками он просигналил апостолам стоять сзади.

— Мы не боимся смерти посланники сатаны. Мы готовы.

— Уйди прочь или застрелю, клянусь.

Пророк решил перекрестить Артур в воздухе. Его рука отскочила будто бы от невидимого препятствия.

— Вы видите. Демоническая сила сопротивляется кресту.

— Это же цирк! Он дурит вас люди. Мы можем вас спасти.

— Стреляй в него! — крикнул Воронской и подошел сзади. — Или мне дай.

Артур набрал воздуха в грудь. Последний шанс.

— Сейчас вы увидите мою силу, — Пророк вскину руки к небу. — Отец мой, покарай демона!

— Покарай! — подхватили апостолы, но уже не в такт и почти беззвучно, чтобы не выделиться и внимание не привлечь.

Артур прицелился в область сердца. Больше нет времени ждать, продеться стрелять. А потом если потребуется он выстрелит и в телохранителя, а может быть и в Карину Порше. Жизни невинных людей зависят от его смелости и выдержки.

Боковым зрением он заметил резкий взмах длинного продолговатого предмета в свою сторону.

Артур развернулся и, не раздумывая, выстрелил. Пуля попала в грудь мальчишке аутисту, прошла навылет и пробила стекло иллюминатора. В руке у мальчишки зажата трубочка из свернутого журнального листа, которой он размахивал, подобно волшебной палочке.

Воздух посвистывал через узкое пулевое отверстие в иллюминаторе.

Артур застыл в оцепенении. Воронской пытался дотянуться до пистолета, но было уже поздно. Артура схватили за ноги. Он уже летел лицом в пол и было это медленно, прямо как опускающиеся веки мальчишки.

Артур слышал только потасовку над собой и крики. Затихли они быстро. Худосочный завладел пистолетом и передал Макару. Бунт был погашен.

Нос вдыхал запах грязного ковра со сладким привкусом пролитой газировки.

Апостолы громко восхищались небесной карой, которую предсказал Пророк. Женщины держались за руки и прикладывали щеки к его ладоням, среди них была и мать мальчика. Для нее он был всего лишь демон.

Артуру хотелось плакать, но невозможно было выдавить и слезы. Ему не хотелось вставать, не хотелось шевелиться. Только пусть все быстрей закончиться. Пусть самолет разобьется.

Плевать.

Глава 7

Черный тонированный внедорожник припарковался сзади, погасив предварительно фары. Два молодых парня вышли из машины и уверенным шагом направились к автомобилю Максимова. Матлаков не мог видеть их приближение и в очередной раз повторял о необходимой осторожности при обыске самолета.

Дверь открылась и мощная рука схватила Матлакова за куртку. Старик успел ухватиться за ручку над головой и повис, как больной анорексией гимнаст на поручне.

— Владимир! Помогите!

Максимов вышел и обошел машину.

— Парни полегче с ним, он не опасен.

Высокий с неестественно белыми волосами альбинос презрительно посмотрел на Максимова, как на выскочку, но повиновался.

Матлаков прыгнул обратно в машину и безуспешно дергал дверь, упертую альбиносу в колено. Умоляющим взглядом пса перед кастрацией Матлаков смотрел на Максимова.

— Ты поедешь с ними. Выходи.

Матлаков поднялся, но остался стоять на полусогнутых ногах, озираясь. Альбинос и его напарник подхватили его под плечи и повели к машине.

— Не слушайте их. Я говорю правду, — Матлаков, словно зажатый в тисках, болтался между ними.