Феномен

Максимов вернулся в машину. По радио играла успокаивающая инструментальная мелодия с преобладающими нотками фортепиано. Он крутанул громкость и закрыл глаза, облокотив голову.

Что-то громыхнуло по капоту. Максимов решил, что на машину рухнуло дерево.

Матлаков стучал кулаками по машине. Каким-то невероятным образом ему удалось вырваться из рук оперативников. Огорошенные, они уже мчались за ним на всех порах по глубоким лужам.

— Мариса! Найдите Мариса!

Напарник подскочил первым. Схватив Матлакова за шею, он скрепил замок и потащил беспомощного за собой. Альбинос не стал утруждать себя лишними шагами и побрел к машине, сопровождая взглядом задержанного.

До уничтожения самолета оставалось чуть больше сорока минут.

Позвонила жена и сообщила, что добралась до тещи, уложила детей спать. Максимов ответил, что собирается поехать к матери, так как та плохо себя чувствует и дождаться вместе с ней скорую помощь. На вопрос жены объяснить по какой причине им потребовалось срочно уехать он ответил в привычной манере:

— Так надо.

Она не спрашивала почему, она доверяла.

Максимов пообещал, что вернется как можно скорее. Жена сказал что любит, он ответил тем же.

Впервые в жизни ложь резанула его по сердцу. Он не врал — он и правда любит ее, но что-то перевернулось внутри. Больше он не мог также легко и непринужденно говорить это, будто все покровы его лжи в этот момент становились прозрачными и пропускали наружу ту неприглядную правду, что он скрывал уже многие годы.

На перекрестке на глаза попался указатель с перечнем улиц. Максимов смотрел на него, задумавшись, пока сзади не начали сигналить и моргать фарами.

Максимов включил аварийку. Позвонил Долгину.

— Уточни адрес Болодиса.

— Мира, 49. Уже еду туда.

— Я рядом, сам проверю. А ты сына его проверь.

— Понял.

Максимов нажал на педаль газа и проскочил перекресток на мигающий зеленый под аккомпанемент проклятий остальных водителей.

Марис Болодис проживал в новом многоквартирном комплексе, где помимо простых смертных с удовольствием селились звезды шоу-бизнеса и политики. Шестнадцатиэтажный дом стоял в форме подковы с богатым зелеными насаждениями двором и подземной парковкой. Въезд осуществлялся только по пропускам через КПП. Чтобы не привлекать внимания ЧОПовцев Максимов оставил машину за забором и прошел к подъезду пешком.

Консьерж, эдакий старик-затейник советской закалки, сообщил, что не видел Болодиса уже неделю. Его отсутствие беспокоило консьержа, так как он подрядился за дополнительную плату ухаживать за растениями в его квартире. По его словам Болодис никогда не уезжал более чем на двое суток, не дав указаний в какой пропорции нужно поливать и подкармливать растения из его многочисленной и редкой коллекции. Обычно он оставлял памятку.

— При каких обстоятельствах вы его видели в последний раз?

— Я его и не видел. Он позвонил, попросил сходить в магазин, купить ему продуктов. Я так делаю перед сменой, — как бы оправдался консьерж. — Тем более к нему сын приехал, я думал, они решили застолье устроить. Когда вернулся, Мариса уже не было, как и машины его. Вот я решил, что он отъехал по делам, но он так и не вернулся. Я звонил, но телефон не доступен.

От консьержа пахло хозяйственны мылом.

— С чего ты взял, что он уехал на машине?

— Квартира на сигнализации, там эти, как его, датчики стоят, на движения реагируют. Если бы кто был внутри, сработала бы сирена. Вы думаете, он попал в неприятности? Он никогда не бросал так свои растения, никогда. Я знал, что случилось что-то серьезное.

— Я хочу записи посмотреть, — Максимов указал на камеру видеонаблюдения, направленную на вход под потолком.

Консьерж поежился.

— Они еще не подключены. Дом то новый, все никак до ума не доведут.

— Если ты ходишь, поливаешь цветы, значит, у тебя ключ есть?

— Есть.

Максимов держал удостоверение в руке и свободными пальцы протянул в окошечко.

— Давай ключ.

— Но я не знаю кода сигнализации. Он никогда ей не пользовался.

— Я разберусь.

— Нет, — консьерж подскочил и вышел из каморки. — Я сам открою.

Сигнализация, а точнее звуковая сирена так и не запищала — Максимов выломал пластиковую коробочку, где находился динамик.

В квартире темно, все шторы плотно закрыты.

— Странно, — консьерж с осторожностью заглянул в квартиру. — Марис никогда не закрывал шторы днем. Это вредно для растений.

Внутри стоял кисло-сладкий запах с нотками пыльцы и сырости. На входе в гостиную стояли две полутораметровых пальмы, их ветки были специальным образом подрезаны и связаны, чтобы рост осуществлялся по дуге полукруглой дверной арки.

Максимов мельком прошел все комнаты, чтобы убедиться, что в квартире пусто. Так и оказалось.

— Ты не смей заходить, — сказал он консьержу. — Жди у лифта.

Судя по слою пыли на ручке входной двери, Болодис действительно отсутствовал много дней.