Феномен Александра Невского. Русь XIII века между Западом и Востоком

Сейчас нередко можно услышать обвинение Александра Невского в том, что с помощью татар утвердил на Руси свою власть. Использовал оккупантов в качестве инструмента для устранения конкурентов и «закручивания гаек». Эти обвинения высказываются в контексте «критического анализа» существующего «нарратива». Это, безусловно, верный исследовательский ход. Вопрос о целях князя в его сотрудничестве с татарами не пустой. Это сущностный вопрос, принципиально важный для понимания политических процессов на Руси эпохи татарского нашествия и формирующегося ига. Однако результаты проведенного анализа чаще всего истолковываются неверно, с нарушением логики: если в ходе анализа делается вывод, что князь действовал исходя из интересов страны, анализ считается недостаточно глубоким, ибо не противоречит «обычному» взгляду на его политику. Если же по завершении всех «исследовательских» манипуляций оказывается, что князь бы предатель и редкий гад, то работа объявляется качественной, сделанной «нелицеприятно», на совесть. Меж тем «степень прожарки» совсем не является критерием истинности. Тем более что в качестве «жареного» скоро будет восприниматься вывод о том, что Александр Невский – действительно выдающийся государственный деятель и мужественный полководец.

Несомненно, Александр принимал непосредственное участие в формировании положения русских земель под татарским владычеством. Конечно, сложно сказать, насколько сложившаяся в итоге система была результатом его деятельности, а в каком – реализацией политики ордынских властей. Однако оценить конечный результат мы можем. Что получилось в «сухом остатке»?

Начнем с системы административного управления и взимания дани. Летописец описал становление ордынского порядка следующим образом: «Тое же зимы приехаша численици исщетоша всю землю Сужальскую и Рязаньскую, и Мюромьскую, и ставиша десятники, исотники, и тысящники и темники, и идоша в Ворду. Толико не чтоша игуменовъ, черньцовъ, поповъ, крилошанъ, кто зрить на святую Богородицю и на владыку»[207].

Цели монголов были, в общем-то, достаточно элементарны. Если западные католические завоеватели начинали проникновение на новые земли с того, что засылали вперед проповедников, то монголы сразу перешли к главному – отправили численников, которые должны были пересчитать будущих плательщиков дани и оценить размер возможной наживы. Монголы не стали придумывать для Руси никакой новой системы и устроили все примерно так же, как это было устроено в других покоренных Чингизидами странах. Причем, по мнению большинства исследователей, монголы использовали для обустройства системы контроля на местах и налогообложения местные общественные институты. Определенный итог исследования этого вопроса был подведен петербургским профессором Ю.В. Кривошеевым. В своей монографии «Русь и монголы» историк пишет: «Вряд ли под десятниками, сотниками и т. д. должно понимать монгольских чиновников и, таким образом, говорить о создании разветвленной сети ордынской администрации на территории Руси, как основы властвования. Организация, основанная на десятичном принципе, действительно существовала у монголо-татар. Она носила военно-территориальный характер. Но ведь она была присуща не только этому этносу. Не менее древние истоки она имеет, в частности, у восточных славян. Десятичное деление имело место на Руси (в том числе и Северо-Восточной) и в XI–XII вв. Первоначально сотенная система была связана с военной организацией, а затем стала выполнять судебно-административные и финансовые функции. Для большинства исследователей наличие этой системы на Руси является бесспорным фактом, хотя вопрос о его социальной природе в киевский период вызывает споры (Б.Д. Греков, С.В. Юшков, Ю.В. Бромлей, И.Я. Фроянов, Л.В. Данилова, П.П. Толочко, А.А. Горский). Видимо, с этой организацией и столкнулись татары, устанавливая данническую зависимость на Руси»[208]. А столкнувшись – решили использовать.

Могут возразить: не все ли равно, опиралась ли власть татарских ханов на представителей местной общинной верхушки или на приставленных к городам и весям татарских чиновников, если они в любом случае были проводниками ханской воли?