Феномен игры

Далее. Та, кого я сам боюсь больше всего. И не дай бог когда-нибудь ей полностью выйти из меня наружу. Она воплощенный ужас и беспредельность. И это моё признание стоит на костях реального опыта. Главная тягловая сила моей убежденности в непобедимости. Надо хорошо кормить и хвалить. Но говорить ей слова о любви сложнее всего. Родина-мать в Волгограде – это она. Арена Колизея, усыпанная опилками, вперемешку с кровью и выпущенными наружу кишками – это она. Вы её Джоконду видели? Она не отделима от этого, тотально безжалостного взгляда сквозь вечность. Всё, что написано об этой картине – всё про неё. Святость и скотство. Весь пакет, по умолчанию, под завязку. На ней нужно пахать, пахать, и пахать. И кормить. И опять пахать. И опять кормить. Не бойтесь её, пока вы её любите, и спасайтесь бегством, если разлюбили. Как она прекрасна в своём Гудини! Именно этому персонажу принадлежат слова: «Никогда не хвалите великих. Они делают то, что делают не для вас. И тем более не за ваши жалкие аплодисменты». Сглотнули? После этой выходки она уходит со сцены, и в зале не раздается ни одного хлопка – вершина мастерства артиста. Уверен, что она первая из всей команды преодолеет жажду славы во мне. А Козла Отпущения видели? А Айседору? Что не роль, то высказывание. Что не выход, то взрыв тишины. Если вы не видели её, затянутого в пояс шахида, Джокера, то вы не знаете, что такое Хаос! Как вам сознание того факта, что приходится удерживать внутри себя и такое «бездонство»?

Александра Грин

Юлия Лазерсон

Теперь – дитя судьбы. Еще один гермафродит, но чуть моложе, чем во втором случае. И пока чуть менее доверяющий своему «бездонству», чем в третьем. Мой возлюбленный Ребис и Сфинкс в одном. Воплощение юности и бойцовской упертости. Ей пока тяжелее всех. И, тем не менее, волею обстоятельств, она самая удачливая. И оказаться в окружении беспощадно мощных партнерш-тиранш, что опытом и мастерством готовы подмять под себя даже зрелых мастеров, это ещё пол беды, но куда деть юность и присущие этой юности магнетизм и очарование? Воля и красота – два крыла её таланта. Можно бесконечно любоваться, с какой настырностью она, как губка, впитывает среду зрелого (гораздо более зрелого, чем она) окружения. Именно в её теле я произношу знаменитую фразу Марии Магдалены: «Сейчас будет грязно!» Именно её Маяковский чеканит: «Лошадь, не надо. Лошадь, послушайте – чего вы думаете, что вы сих плоше?» Где не возьмет красотой, возьмет упорством. Плюс ненасытное тщеславие и ярость быть наравне со всеми. Но есть и проблема. Большая. Страх не успеть. Думаю, она будет первой из моих субличностей, что преодолеет страсть к творчеству как таковому. Когда увидите её «Пьяный корабль» Артюра Рэмбо, поймете, про что я.

Юлия Железняк

И наконец, самая любимая, просто потому что без этих слов она не существует! Самая ранимая, щедрая и беззащитная. Если бы не стала актрисой, была бы проституткой. И хотя в каждой из пятерых таланта бездна, в этой на маленький наперсток больше. Просто потому, что ей надо в это верить. Она божественна. Её преданность и щедрость не знают границ. Она готова отдавать себя кубометрами и мега тоннами. Совершенно не умеет думать, но сканирует происходящее каким-то другим органом, какого у других нет и в помине. Вы её Каллас видели? Уверяю, она не понимает ни одного слова из сказанного. Но тело все в мурашках, слезы текут, потому что вам отдают себя всю. Неуправляемо-катарсичная, чудовищно-всепоглощающая щедрость. Нижинский, Вертинский, Моррисон, Раневская, Элвис Пресли. Она не умеет шутить, часто не понимает, что над ней шутят. Прирожденный трагик. Сара Бернар. Если вы поставите на эту лошадку, она сдохнет, но вас вытянет. Идеальный образ санитарки, что вытаскивает раненых с поля боя.

Нет, вы представляете, кого приходится в себе носить? И как, скажите, так случилось, что вокруг меня собрались такие, потрясающие своей красотой, силой и талантом пять Валькирий – пять тотально разных ипостасей? И я абсолютно уверен (и надеюсь, эту мою идею вы не воспримите настолько серьезно, чтобы над ней не улыбнуться), что я несомненно был каждой из них в прошлых жизнях или параллельных мирах, или каких там еще возможно измерениях. И что, интересно, было сделано мной (может в позапрошлых или в параллельно параллельным мирах и измерениях), чтобы заслужить это счастье любоваться собой в каждой из них, как в зеркальных отражениях? И ответа, кроме как – все они – частички моего собственного вдохновения, интуиции и всесокрушительной воли к игре, я, хоть убейте, не нахожу.

Теперь очередь за мужским пасьянсом. Их семь. И какую бы аналогию найти здесь? Четыре искусства Мастера – мало. Десять слонов Пути игры – много. Возьмем семь струн Спиральной динамики Грейвза. Какая из струн является чьей доминантой пусть выискивают и делят сами. С мужиками нет смысла расшаркиваться. Начну с первого, пойманного за уши или за бубенчики.

Сергей Друзьяк