Феномен одиночества

Я оторопел от неожиданного осознания. Оно уже давно вертелось волчком в голове, а теперь выплыло из бездны на поверхность и расползлось по всем мыслям. "Никто кроме нас!" – древний девиз космодесанта внезапно стал самым подходящим для всего человечества.

– Понимаю, но пока ещё не могу поверить, что больше нет никого.

– Верь во что хочешь, только это не имеет значения: жить нужно так, словно это всё уже доказано. Иначе мы проиграем своим порокам.

Тетерев несколько раз вздохнул и уже хотел оставить меня одного, но я спросил:

– Какое будет следующее задание?

– Пока ждём. Нужно собрать информацию и максимально снизить любые потери. Ты же слышал, что я обещал новичкам. Побудь с Рэйчел.

Я смотрел на удаляющуюся спину Степана Игоревича и думал о том, что он очень похож на Роберта Майна. Если такие офицеры стали нормой, значит наше общество выздоравливает и имеет право отвечать за всё.

4.12 Ограничение свободы

– Фиксирую всплытие Тирана! Запрос на отключение защиты подтверждён, – диспетчер службы синхронизации полётов ровным голосом объявлял этапы приёма высокопоставленного лица без единого намёка на волнение или трепет перед главнокомандующим СЗиКа.

Крупные изображения быстро сменялись на голографической проекции, но скорее для наблюдателей, чем для работников – они даже не открывали глаз, принимая данные сразу на импланты.

– Жданов, веди звено сопровождения, – приказал Тетерев.

Я развернул несколько десятков беспилотных кораблей и задал маршрут следования. Тиран проявился полностью и ощетинился орудиями. Гигантский космический крейсер неторопливо разворачивался для сближения с планетоидом, а вокруг формировались рои из истребителей, дронов, штурмовиков.

– Что ж вы так суетитесь? – Герман Штайн улыбался на камеру, – Тирана перестроили в настоящую матку. Справлюсь сам.

Президент рассмеялся и подмигнул беспилотнику, который снимал его круглые сутки.

– Перехожу на орбиту и готов к высадке, – сказал он вмиг посерьёзнев.

– Слав, что ему нужно? – спросил немного растерянно Тетерев.

– А мне откуда знать? Инспектирует и проверяет боеготовность.

Крохотный по сравнению с Тираном челнок отделился и поплыл к посадочному узлу. Я смог передать управление автоматике и расслабиться – раз Герман улыбался и шутил, значит дела шли хорошо.

Для приветствия президента Союза я и Степан Игоревич спустились на уровень причалов. Штайн не любил ни показных построений, ни отвлекать от работы людей.

– Приветствую вас! – Герман пожал нам руки, спустившись с трапа, – Уверен, что мне тут личная охрана без надобности.

– Сразу к делу? – предложил я.

– Не возражаю, – Штайн одёрнул строгий китель без знаков отличий, – Судя по докладам обстановка на фронте складывается крайне удачно: реальные проблемы ожидаются лишь от разрозненных банд, но этим занимается наши "каперы" Василиса Смешная и другие. Мамочка свернула свою деятельность и сгруппировалась вокруг Чистилища. Крупные игроки обладающие флотом уже определены и блокированы в своих системах. Осталась рутина. Но! – президент поднял палец вверх, – Бессмертные вряд ли сдадутся, а значит диверсионные группы ещё нужны. Аналитики выдвинули гипотезу, что верхушка Гегемонии будет цепляться за каждую планетку, скапливать ресурсы и наносить внезапные удары. Мы не можем себе этого позволить.

Мы вышли из стыковочного узла и направились по сети транспортных лифтов в парковую зону. Штайн так уверенно двигался, что его знание о базе внешней разведки стало для меня очевидным.

– Я не хочу, чтобы ещё сотню – другую лет граждане Союза подвергались нападениям, – президент подошёл к раскидистому буку и приложил высокий лоб к коре, – Я чудовищно устал… Слав, мне кажется, что ты специально устроил побег Рэйчел, чтобы испортить себе репутацию и вылететь из кандидатов. Ведь так?

Я сел на траву и подставил лицо тёплому свету. Вокруг, нарезая круги, шелестел турбинами дрон-видеорегистратор. Далеко не всем выпадает хоть раз в жизни задать вопрос напрямую главе государства, тем более в такой неформальной обстановке, но у меня не было что спросить.

– Вячеслав? – Штайн махнул перед моим лицом рукой, – Ты заснул?

– Нет, Герман Георгиевич, я только лишь задумался.

– О чём?

– Вам не кажется, что у нас всё слишком легко получается?

Президент подвинул крупный камень и присел рядом, потом, подумав, снял китель и небрежно бросил к выступающим над землёй корням и лёг сверху.

– Ты думаешь, что Союз легко отделался? Так вот послушай… Потери в столкновениях с разрозненными группировками – остатками флота Гегемонии, рейдерами, кораблями миров вроде Даймода – составили уже более миллиона человек с нашей стороны, военных и гражданских. Вдумайся! Война идёт меньше месяца, а мы потеряли миллион жизней!

– В пиратской счёт шёл на миллиарды убитых… – возразил я.