Феномен украинского «голода» 1932-1933

При развитии колхозного строительства и механизации сельского хозяйства часть рабочих рук в деревне освобождалась, и бывшие крестьяне уходили на эти стройки заводов, фабрик и промышленных и гражданских предприятий, но большая их часть была зачислена в жертвы «голодомора».

С развитием социалистической индустриализации украинский народ широко включился в промышленную и городскую жизнь. Произошел рост украинских городов — за 1932–1933 годы городское население Восточной Украины больше чем удвоилось. Именно это повлияло на чудовищные цифры «умерших от голода» на селе.

Среди больших городов в 30-е годы появились: Макеевка, Горловка, Константиновка, Краматорск, Енакиево, Кадиевка, Ворошиловск, Красный Луч и другие.

Для строительства промышленных объектов требовалось огромное количество не только местной рабочей силы, но и людей из других регионов СССР. Заявление о том, что будто не разрешалось выезжать из сёл, опровергает Постановление СНК УССР от 23 сентября 1932 года «О мероприятиях, обеспечивающих набор рабсилы для угольного Донбасса», которое предписывало обеспечить областям Харьковской — 2500, Киевской — 4500, Донецкой — 2960 и Винницкой — 1600 человек.

Из выступления Сталина на объединённом пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) 7—12 января 1933 года:

«У нас не было чёрной металлургии, основы индустриализации страны. У нас она есть теперь.

У нас не было тракторной промышленности. У нас она есть теперь.

У нас не было автомобильной промышленности. У нас она есть теперь.

У нас не было станкостроения. У нас оно есть теперь.

У нас не было серьёзной и современной химической промышленности. У нас она есть теперь.

У нас не было серьёзной и современной химической промышленности. У нас она есть теперь.

У нас не было действительной и серьёзной промышленности по производству современных сельскохозяйственных машин. У нас она есть теперь.

У нас не было авиационной промышленности. У нас она есть теперь.

В смысле производства электрической энергии мы стояли на самом последней месте. Теперь мы выдвинулись на одно из первых мест.

В смысле производства нефтяных продуктов и угля мы стояли на последнем месте. Теперь мы выдвинулись на одно из первых мест.

У нас была лишь одна-единственная угольно-металлургическая база — на Украине, с которой мы с трудом справлялись. Мы добились того, что не только подняли эту базу, но создали ещё новую угольно-металлургическую базу — на Востоке, составляющую гордость нашей страны.

Мы имели лишь одну-единственную базу текстильной промышленности — на Севере нашей страны. Мы добились того, что будем иметь в ближайшее время две новые базы текстильной промышленности — в Средней Азии и в Западной Сибири.

И мы не только создали эти новые громадные отрасли промышленности, но мы их создали в таком масштабе и в таких размерах, перед которыми бледнеют масштабы и размеры европейской индустрии»[52].

Как можно представить себе при прагматизме государственника Сталина его «злой умысел» миллионами губить жителей Украины — крупнейшей (после РСФСР) республики?

В завершение главы — цитата из журнала «Нейе Фрайе Прессе» («Neue Freie Presse»):

«Четыре года пятилетнего плана принесли с собой поистине замечательные достижения… Лицо страны меняется буквально до неузнаваемости… Советский Союз организовал массовое производство бесконечного множества предметов, которых Россия никогда не производила: тракторов, комбайнов, высококачественных сталей, синтетического каучука, шарикоподшипников, мощных дизелей, турбин, телефонного оборудования, электрических машин для горной промышленности, аэропланов, автомобилей, велосипедов и нескольких сот типов новых машин… Впервые в истории Россия добывает алюминий, магнезит, апатиты, йод, поташ и многие другие ценные продукты. Колхозы строят дома, хлева, свинарники. Электричество проникает в деревню, радио и газеты завоевали её. Рабочие учатся работать на новейших машинах. Крестьянские парни производят и обслуживают сельскохозяйственные машины, которые больше и сложнее, чем то, что видела когда-либо Америка. Россия начинает «мыслить машинами». Россия быстро переходит от века дерева к веку железа, стали, бетона и моторов» (ноябрь 1932 года).

Техника и люди

«На зерновой фабрике двигатель — трактор.

А какой двигатель у крестьянина?

Лошадь.

Это самый жадный и прожорливый из всех двигателей. Лошадь съедает половину того, что добывает крестьянин в своём хозяйстве. В степной Украине крестьянин тратит на содержание лошади 300 руб. в год — столько же, сколько на содержание всей своей семьи…

…Но как же превратить маленькие хозяйства в большие?

Единственный выход — объединиться, устроить артель, чтобы землю обрабатывать сообща, и чтобы все лошади, все машины были общими. Тогда можно держать меньше лошадей, но зато каждой лошади дать больше работы. Артель может многое сделать: и машины купить, и минеральные удобрения. Большая артель может заменить лошадей тракторами»[53].