Фенрир. Рожденный волком

Рыцари были храбрыми, они все равно шли в наступление, но Волк был подобен демону: громадный, в два раза больше нее, с пе­ревитым мышцами телом, напоминавшим необожженную фигуру глиняного человечка, которую растянул во все стороны проказли­вый ребенок. Она знала этого волка по своим снам.

В наступление двинулся Эгил. Он стоял у кромки воды, взвеши­вая на руке меч. Шагнув назад, он указал на Волка мечом.

— Я знаю, что мне суждено умереть, но знаю, что это тварь, ис­требившая многих... — Нужные слова никак не приходили ему на ум. — Твою ж мать! — выругался он. — Ладно, так сойдет.

Викинг бросился на Волка, но зверь развернулся к нему всем те­лом, откусил ему голову и правое плечо, увлекая останки в окро­вавленную воду.

Офети схватил меч Ворона и ринулся в битву, выкрикивая име­на отца и деда, уверяя Волка, что он происходит из прославленно­го рода убийц.

— Сегодня, зверь, ты встретил равного противника!

Кто-то потянул Элис за руку. Это оказался Ворон. Она попыта­лась отпрянуть в сторону, но он был проворнее и успел сунуть что- то в ее ладонь. Это оказался камешек на ремне.

— Заставь его надеть этот амулет, — сказал Хугин. — Заставь его надеть. В нем вся наша надежда.

Элис с трудом понимала его слова.

— Убирайся от меня, чудище!

— Я же спас тебя. Посмотри на мертвую ведьму. Заставь его на­деть амулет. Заставь его!

Чудовищный Волк посмотрел прямо на Элис своими огромны­ми глазами. В них отразилось нечто похожее на узнавание. Вокруг него стягивали кольцо воины, кололи его оружием. Но он напра­вился к ней, силясь стряхнуть с себя врагов.

Элис попятилась, сжимая амулет.

Волк заговорил, и его голос был подобен скрежету камня о ка­мень:

— Ты приходила ко мне раньше. Среди зеленых лугов, на поле несжатой пшеницы, под голубым небом, в тот час, когда солнце пре­вращает воду в усыпанную алмазами ткань. Ты приходила, и ты бла­гословила меня, Святая Дева.

Элис побежала. Панический ужас охватил ее. Однако же она не­вольно оглянулась.

Офети прыгнул на Волка, размахивая мечом Ворона. Зверь был быстр, он развернулся, но меч распорол темную шкуру на боку. Волк прыгнул на Офети, но Ворон обхватил викинга обеими рука­ми и швырнул на песок, когда челюсти зверя уже были готовы сом­кнуться на шее толстяка. Вервольф тронул раненый бок, поднес пальцы к губам, пробуя кровь на вкус.

— Убей его! — выкрикнул Ворон, когда Офети снова набросил­ся на зверя. На этот раз Волк был еще проворнее. Он схватил Офе­ти, отрывая его от сырого песка.

Элис обернулась.

— Вали, нет!

Она не знала, откуда пришли эти слова, что они значат, однако на зверя они, кажется, подействовали.

Волк разжал пальцы, выронив Офети. Викинг упал в воду и остал­ся лежать, держась за окровавленные бока и тяжело дыша. Но дру­гие все еще наступали на Волка, и он развернулся, чтобы убить их, он кусал и терзал, забыв обо всем в своей ярости.

Одна руна ожила внутри Элис, имя которой она узнала раньше других. Лошадь. По берегу пронеслась галопом серая кобыла, ло­шадь одного из франков.

— Госпожа, ты должна остаться с нами! Я сумею тебя защи­тить! — Это кричал Ворон. Он успел забрать свой меч, но не ринул­ся в битву.

Элис мотала головой, пятясь от него.

— Госпожа!

Она вцепилась в гриву лошади и подтянулась, садясь верхом.

— Он убьет тебя! Этот Волк принесет тебе смерть! — надрывал­ся Ворон.

«Вперед!» — мысленно приказала она, и лошадь во весь опор по­неслась по берегу к лесу.

Глава пятьдесят восьмая СЛЕДОПЫТЫ

Элис ускакала, Волк тоже исчез. Как только девушка покинула бе­рег, он стряхнул с себя франков и помчался к лесу, волоча за собой труп рыцаря.

Ворон вытер меч о плащ и убрал его в ножны.

— Настронд, — сказал он.

Офети, который до сих пор не мог отдышаться после схватки с Волком, кивнул.

— Берег мертвых. — Он поглядел на тела на песке, кое-как пере­вел дух и заговорил:

Там она видела —
шли чрез потоки
поправшие клятвы,
убийцы подлые
и те, кто жен
чужих соблазняет;
Нидхегг глодал там
трупы умерших,
терзал он мужей —
довольно ли вам этого?[26]

— Это давнее пророчество, — сказал Хугин, — начало сумерек богов.

Офети ощупал бока ладонями. Они тут же покрылись кровью, однако раны оказались поверхностными. Викинг понял, что вер­вольф не захотел его убивать. Он оставил на берегу человек два­дцать покойников. Никогда еще, ни в одном сражении Офети не ви­дел таких искалеченных, изломанных тел. Чайки и вороны уже кружили над берегом. Викинг был потрясен внешним видом чудо­вищного Волка, его неистовостью, однако не самим фактом его существования. В отличие от исповедника, он без малейшего труда принимал магическую реальность. Он ведь вырос среди простых крестьян и с детства был уверен, что эльфы, гномы, тролли и обо­ротни так же реальны, как овцы, которых он пас, дождь, под кото­рым он мок, и мороз, от которого стыло тело.

Из-за дюны вышел Леший.

— Тебя не было, когда начался бой, — заметил Офети.