Фэнтези или научная фантастика? (сборник)

– Сражаться с волками – что может быть глупее? Ну, запрутся за частоколом. Ну, досидятся до голодных спазмов, ну, выйдут в поле с факелами. Ну, подожгут пару раз степь… Все дело в том, что мы естественные жертвы для волков, мы полноправные участники этой пищевой цепочки, а против природы не попрешь… Ты когда-нибудь стоял перед волком? Я – стоял… Неудивительно, что парень, натренированный попадать в мишень десять раз из десяти, при виде волка обязательно промахивается. Или роняет факел… Это выше нас. Это в крови.

Дым молчал.

– Но не все так плохо, – сказал старик, не переставая двигать челюстями. – Волки не убивают просто так – только ради покушать. А скушать всех у них просто физически не получится – желудок-то не резиновый… И вот, казалось бы, живи в согласии с природой, гуляй спокойно и не думай о будущем – умирать-то рано или поздно придется… Но нет. Цивилизация в опасности, давайте сделаем еще самострелов, – старик фыркнул снова, изо рта у него вылетело несколько маленьких зеленых ошметков.

– Если бы наши предки рассуждали так – никогда не додумались бы до маячков, – сказал Дым, сощелкивая с рукава недожеванный салатный лист.

– А толку-то? – старик совершенно не смутился, ни на секунду не перестал жевать. – Что за цена им теперь, маячкам, сказать – или сам понимаешь?

Дым молчал. Под окнами нарастал галдеж – поклонники Дивы Донны возвращались с концерта. Удары бубна и ритмичный вой дуделок перемежались речевками: «Если с нами не гуляешь – даром время ты теряешь. Если с нами не поешь – то напрасно ты живешь…»

– Мы остаемся стадом, – брезгливо сообщил старик.

– Мы река, – медленно сказал Дым. – Река течет по руслу, не прислушиваясь к писку отдельных капелек… По-моему, это правильно.

Старик хихикнул:

– Странные слова… Думал ли я, беря на поруки антиобщественного сопляка, которого собирались изгнать куда подальше за провоцирующее поведение… Думал ли я, что через двадцать с лишним лет этот сопляк станет говорить красивости в защиту родного стада…

Дым пожал плечами. В третий раз легонько тронул звонкую безделушку.

– Вижу, – сказал старик неожиданно холодно и жестко. – Настоящий вопрос, с которым ты пришел. И ты верно ставишь вопрос, и это делает честь твоей сообразительности.

– Это настоящая вещь, – сказал Дым, разглядывая медные узоры на круглом украшении.

– Это колокольчик, – сообщил старик со странным выражением. – Колокольчик. Да, это настоящая вещь. Это ИХ вещь.

– Скажи, – Дым решился, и голос у него сразу сел. – Ты знаешь кого-то, кто встречался… кто ходил на ИХ территорию – и вернулся?

Старик помолчал. Облизнул губы:

– В Высоком Доме знают, что ты пошел ко мне?

– Меня никто не подсылал, – сказал Дым тихо. – Я пришел потому, что мне так захотелось.

– Тебе захотелось жить, – сварливо сказал старик. – Жить – и не меняться… Ради этого ты готов просить помощи у Хозяев, – голос его дрогнул. – Волки… честны, волки – просто хотят кушать, также как и мы… Если бы шпинат, который мы жрем, умел говорить – он бы тоже взмолился…

– Ты знаешь кого-то, кто ходил на ИХ территорию и вернулся? – терпеливо повторил Дым.

– Что может быть хуже, чем жить, как животные? – рявкнул старик, и детская возня за ширмами сменилась гробовой тишиной. – Что может быть хуже, сказать тебе?

Он замолчал. Выждал паузу, уставившись на Дыма круглыми карими глазами из-под кустистых бровей.

– Хуже, – сказал почти шепотом, – хуже, Дымка – жить как домашние животные. Помни.

Оба посмотрели на колокольчик, немо покачивающийся над окном.

– Каждый выбирает для себя, – сказал старик сухо. – Ты молодец уже потому, что первым понял – прежняя жизнь кончилась, предстоят перемены. В Высоком доме, думаю, это поймут не скоро… Какое счастье, что я давно уже не имею отношения к Высокому дому!.. Да. Сперва будут всеобщий героизм и мобилизация, потом паника и неразбериха, голод и холодная зима… А ты умный, Дымка.

Дым промолчал.

– Поселок Свояки, – сказал старик одними губами. – Для начала найди там отставного старосту… его зовут Сот-Озерный-второй. И на правах чиновника из столицы поинтересуйся относительно трупа, который они выловили в реке шесть лет назад, осенью… Дурак бы спросил, при чем тут какой-то труп. Ты молчишь… Хорошо. Возьми салата. Сладкий салат…

Дым положил в рот широкий лист с бахромой по краям.

Вкуса не было никакого. Будто у брикетной травы.

* * *

– …Жрать брикетную траву вдалеке от волчьих зубов, или хрумкать свежее, но под самой границей! А у них такого выбора нет – у них, в столице, и кормятся сладко, и до волков три дня скакать…

Женщина на крыльце наконец-то замолкла. Отдышалась; еще раз с презрением глянула в развернутое удостоверение Дыма-Лугового:

– Начальство… Еще год назад пуганые были: любому сопляку из города теплую ванну готовили… А теперь – на пенсии он! На содержании у поселка! В управу иди, старосту спроси, расскажут тебе…