Фердинанд Врангель. След на земле

Местами стволы и сучья клонившихся к воде деревьев — берез, тополей, ольховника — были подрезаны острыми зубами неутомимых бобров. Встречались и их заботливо построенные хатки, а иной раз возникала меж бревен усатая мордочка и самого строителя.

Как-то на привале проводники угостили Васильева мясом дикобраза, причем начальнику отряда предложили отведать самую лакомую часть тушки — запеченный на углях хвост.

В отряде было двадцать человек, и большую его часть составляли местные туземцы — жители низовьев реки аглегмюты и несколько киятайглютов, знакомых с верховьями реки: их подрядили в селении, где почти неделю пережидали ненастье.

Из столицы Русской Америки, Ново-Архангельска, откуда Васильев отправился в путь, он взял с собой лишь воспитанника тамошней навигационной школы креола Петра Колмакова — сына начальника Александровского редута. На острове Кадьяке к отряду присоединились два умелых стрельца, а в редуте — двое русских промышленников и могучего сложения креол-толмач Семен Лукин. За три недели похода вверх по реке Васильев убедился, что именно Лукин с его властной манерой держать себя по отношению к туземцам, знанием их языка и завидным таежным опытом может принести отряду наибольшую пользу. Свои таланты Лукин демонстрировал как бы невзначай, походя. Так, в селении, где остановились из-за сильных дождей, почти играючи раскидал группу перепивших и затеявших свару туземцев да еще и крикнул им нечто такое, отчего они враз присмирели. А когда стали донимать комары, тот же Лукин показал Васильеву, как можно предохраниться от укусов. Он отловил в воде несколько лягушек и смазал ноги и руки их слизью, посоветовав прапорщику последовать его примеру. Средство действительно помогло: на смазанные места комары не садились.

Лукина, как человека весьма полезного, рекомендовал Васильеву лично главный правитель Чистяков, присовокупив к характеристике, что креола после гибели от рук туземцев его отца воспитывал на правах приемного сына сам первый главный правитель колоний Александр Андреевич Баранов.

По полученной от Чистякова инструкции Васильеву предписывалось добраться со своим отрядом до верховьев реки Нушагак, куда русские прежде не проникали, и оттуда переносом выйти на реки Кускоквим и Квихпак[29] и сплавиться по одной из этих рек до ее устья, замечая и описывая по пути все берега и озера.

С тем чтоб закрепить право России на новооткрытые земли, прапорщику надлежало закопать в приметных местах специальные медные знаки. При общении с населяющими реки дикими народами предписывалось склонить их к товарообмену, а заодно приглядеть, где есть смысл основать в будущем торговые точки.

И вот идет уже двадцатый день плавания. По словам проводников, вскоре должны достичь озера Нушагак, откуда река истекает. Вчера полдня ухлопали, чтобы перебраться через полутораверстные пороги, перенося байдарки и груз на себе.

Проводники, плывшие впереди на однолючных байдарках, миновав очередной изгиб, один за другим пристали к берегу и вышли на камни, поджидая спутников. Похоже, река приготовила еще один сюрприз. Присоединившись к проводникам, Васильев увидел причину остановки. Здесь, у каменного уступа, река падала вниз тремя потоками. Вот ее бурное течение подхватило ствол подгнившей ели и, вынеся на уступ, с шумом швырнуло в каньон. Дерево беспомощно закружилось в бурном водовороте и, ломаясь о камни, понеслось дальше.

Семен Лукин о чем-то переговорил с туземцами. Подойдя к прапорщику, пояснил:

— Они называют этот водопад Тукунагли — Место Смерти.

— Здесь, что же, тоже было побоище, кого-то убили? — не отрывая взгляд от зрелища грозно ревущей воды, спросил Васильев.

Ему вспомнился ночлег в низовьях реки, где она поворачивает на север. Поблизости от их стана во множестве валялись на земле черепа людей и выбеленные дождями кости. Проводники-аглегмюты сказали, что в этом месте лет десять — тринадцать назад их сородичи убили до двух сотен пришельцев с верховьев реки — киятайглютов.

— Да кто ж знает, — пожал плечами Лукин, — может, кого и убивали, а может, просто гибли по неосторожности люди, шедшие к устью.

В тот же день, миновав еще один порог, отряд прибыл к горловине озера Нушагак, и там обнаружилось стойбище туземцев, перекочевавших с Кускоквима. Побеседовав с ними через толмача, Васильев узнал, что если переплыть озеро до его противоположного конца, то выйдешь к другому — Чавыкахтули, а оттуда, перенося байдарки и переплывая еще три небольших озера, можно достичь реки, впадающей в Кускоквим. Что ж, путь ясен, осталось немногое — взять пару проводников из стойбища и плыть с ними дальше, на Кускоквим.

Вечером, лакомясь у костра пойманной сетью нельмой, Васильев испытывал подъем духа. Бодро и весело были настроены и спутники: русские промышленники и оба креола — Лукин и Колмаков.

— Пару дней здесь передохнем, — делился с ними своими планами Васильев, — а затем двинем на тот конец озера и далее — к Кускоквиму.