Ферма

– Я готова, – объявляет Джейн. – Рейган, ты уверена, что не хочешь пойти с нами?

Эту попытку она делает из жалости.

– Нет, спасибо.

Рейган берет в руки «Бесконечную шутку» и делает вид, что читает.

Лайза всматривается в небо.

– Пошли, Джейн. Сейчас солнечно, но будет гроза.

Джейн

Ночная рубашка Рейган лежит на полу рядом с кучей одежды. Джейн поднимает ее и кладет в корзину для белья. Потом прижимает к носу лежащую на стуле пижаму. Чистая. Джейн несколько раз взмахивает ею, чтобы проветрить, затем складывает и убирает на комод Рейган, где уже лежит розовый лифчик.

Простыня на кровати сбита в клубок. Рейган сегодня утром торопилась. Она забыла о встрече с Ханной, которая строго следит за пунктуальностью своих подопечных, и не умылась, даже не почистила зубы – только переоделась и, спотыкаясь, выбежала за дверь.

Не то чтобы Рейган вообще когда-нибудь заправляла постель. Она дразнит Джейн, говоря, что, если бы все хосты были похожи на нее, обслуживающий персонал потерял бы работу. Но Джейн терпеть не может беспорядок. И еще: что подумают уборщицы, если комната, в которой она живет, окажется для них катастрофой? Конечно, что ее хозяйка ленивая неряха. А еще, что она считает себя лучше их – пинком ноги забрасывает носки под кровать, чтобы их вытаскивали оттуда, и оставляет зубную пасту прилипшей к раковине, чтобы ее отскребали.

Джейн начинает расправлять простыню, засовывая края под матрас быстрыми движениями руки. Потом она находит браслет под подушкой Рейган и, качая головой, кладет его в ящик тумбочки под записную книжку. Рейган всегда забывает убирать свои вещи. Джейн не раз предупреждала ее, что такая небрежность может вызвать проблемы. В доме престарелых Джейн несколько раз обвиняли, когда кто-то не мог найти кольцо или часы. Обвинения жалили, как шипы, хотя Джейн знала, что они ложные. Слава богу, она всегда обнаруживала пропавшие вещи – забытые в душе, по ошибке выброшенные в мусорное ведро, – но пока не находила их, ее сердце сжималось от страха и стыда.

За открытым окном поет птица. Джейн поднимает глаза и улыбается. Как ей не быть счастливой!

Вчера, когда «Уэллбэнд» Джейн просигналил о сообщении от госпожи Ю, Джейн испугалась. Ребенок заболел? Травмирован? Умирает? Джейн была на втором триместре, но ужасные вещи все еще могли произойти. За годы знакомства с Атой она слышала много таких историй – о младенцах, рожденных мертвыми, без рук или подбородка, со слабыми легкими, с врожденным пороком сердца, со сморщенной головой, с недоразвитым мозгом.

Но она ошибалась. Известие оказалось счастливым и радостным. Госпожа Ю поприветствовала Джейн в своем кабинете, закрыла дверь и объявила: Амалии разрешено приехать! Джейн разрыдалась и без конца плакала, бормоча слова благодарности.

План был такой: в следующую пятницу, всего через восемь дней, Ата берет Амалию и садится на поезд. Водитель отвезет Джейн на станцию, где она их встретит, и останется с ними на весь день. Он доставит их туда, куда они захотят, в окрестностях «Золотых дубов» – на озеро за молочной фермой, в один из близлежащих небольших городков, которые, по словам госпожи Ю, совершенно очаровательны. Но только не в «Золотые дубы», ведь остальные могут позавидовать, что Джейн, ставшей хостой впервые, разрешено принимать гостей.

Госпожа Ю несколько раз пояснила: «Это исключение, которое я делаю для вас, Джейн».

Госпожа Ю также сказала Джейн, что ее клиентка настаивает на оплате автомобиля, водителя и даже обеда («в разумных пределах»). Если все пройдет гладко, то в следующий приезд гостей клиенты рассмотрят возможность оплаты гостиничного номера, чтобы Амалия с Атой могли остаться там на ночь. Сидя в кабинете госпожи Ю и поражаясь щедрости своих клиентов – совершенно незнакомых людей, Джейн до сих пор их никогда не встречала, – она охвачена чем-то вроде любви к ним и обнаруживает, что молча им обещает: «Я всем сердцем полюблю вашего малыша и стану заботиться о нем, как о своем собственном».

Конечно, план был секретным. Но Джейн после ухода из кабинета госпожи Ю так и подмывало кому-нибудь о нем рассказать. Она была настолько полна радужных надежд, что чувствовала, будто плывет. Рейган сидела в их комнате в кресле-качалке и что-то писала в маленькой записной книжке, которую обычно держала в тумбочке. Не раздумывая, Джейн во всем ей призналась. Пока она говорила, Рейган закрыла дверь спальни, села рядом и стала слушать. Она обещала сохранить тайну, и Джейн ей доверилась.

Я доверяю ей! Джейн удивляется этому странному, удивительному факту, снимая длинный светлый волос с подушки своей соседки по комнате и бросая его в мусорное ведро. Волос медленно падает, то оживая в луче света, то становясь невидимым. Ее собственная тумбочка немного захламлена, на ней валяются заколки для волос, тюбик лосьона и несколько книг, которые ей дала Рейган, когда прочла их. Джейн убирает заколки и тюбик в ящик и ставит книги на полку рядом с кроватью. Она не любит читать, но эти книги – другое дело. Ей льстит, что Рейган верит, будто они ей понравятся.