Ферма механических тел

Такой — встрепанной, дерганной, сидящей на столе, свернув ноги кренделем посреди хаоса книг, чертежей, слесарных инструментов, шестеренок и заготовок для новых протезов — меня и нашел вернувшийся из полицейского участка Мэй. Я осоловело оторвалась от научных изысканий и нервно подорвалась к мужу.

— Мэй, у меня новая идея! Правда, она пованивает некромантией, ну так и автоматон мы изобрели, опираясь на процесс поднятия зомби… — затараторила я, помогая ему снять новую шинель. Протиснулась мимо него на кухню, включила газовую конфорку и поставила греться сковороду, распространяющую ароматы, сводящие в голодном спазме желудок. — Я приготовила рагу, будешь? Знаю-знаю, я собиралась сделать стир-фрай, но получилась опять каша…

— Гаечка, — бархатная хрипотца вызвала толпу мурашек вдоль позвоночника, стальная рука, заледеневшая на улице, легла на шею и ласково развернула меня лицом к ее обладателю. — Что-то случилось?

Я взглянула в родные раскосые чернильные глаза, светящиеся успокаивающей безмятежностью, с добрыми морщинками-лучиками в уголках. И разревелась.

Не знаю, как он понял из моих бессвязных бормотаний, что я хочу сказать, но на то мой муж и бывший шпион. Мои губы смяло поцелуем, постоянно прерывающимся, из-за его неудержимой улыбки, затронувшей даже обычно неподвижную левую половину лица. На языке у меня осел привкус шоколада, от того счастья, которым делилась со мной его янтарная душа.

— Но это же так невовремя! — всхлипнула я, задыхаясь от поцелуев.

— А я думал, ты умнее, — иронично отозвался Мэй, стискивая меня в стальных объятиях.

Осознав, какую ерунду, действительно, только что ляпнула, снова всхлипнула и счастливо рассмеялась, на сей раз сама потянувшись за поцелуем. Ужин призывно запах горелым, на что Мэй просто не глядя выключил газ и разложил на столе меня.

О том, что я попала в плен к бобби, уже будучи беременной, я решила умолчать. Врать я не умею, но о некоторых женских секретиках мужчинам с их хрупкой психикой лучше просто не знать.

В следующие дни все было так неправдоподобно радужно, что задница у меня непроизвольно начала поджиматься в ожидании какого-нибудь дерьма. Потому что единственный закон, работающий в моей жизни без осечек, это закон Мерфи.

— Новость дня! — заголосили на перекрестках мальчишки-газетчики, размахивая свежим выпуском «Высшего Аркана». — Авракс Джарвис собирает контрольный пакет акций «Дедерик&Ко»!

Я закатила глаза к дирижаблям в безоблачном небе. Что и требовалось доказать. Магнат не сумел-таки удержаться от соблазна. Жадный подонок. Если бы он продолжал управлять компанией в паритете с кланом Дедерик, мы разошлись бы мирно. Но он захотел войны. Что же, получите-распишитесь. У нас богатый опыт участия в вооруженных конфликтах. Как славно, что игры с тайной полицией если чему нас и научили, так это всегда быть готовыми к внезапной смене курса.

За решеткой лифта мелькали этажи. Каждый из них подсвечивался соответствующей цифрой на приборной панели, но я все равно про себя их считала. Три, пять, семь… до сих пор не верится, что бывают такие высокие здания.

На девятом лифт остановился, дзынькнув колокольчиком. Я распахнула решетку и открыла позолоченным ключом дубовую дверь апартаментов. Единственную на всем этаже в мраморном холле, освещенном десятком свечей.

Заслышав аромат крепкого контремского кофе, почувствовала себя цеппелином — еще чуть-чуть и взлечу. Окрыленная любовью, в которой купалась и которой упивалась, как срывающим резьбу алкоголем, поспешила в кабинет мужа.

На полпути спохватилась, вернулась в холл и скинула рыжие кожаные ботильоны на невысоком квадратном каблуке, что по изяществу превосходили всю меня. Вообще-то в конфедерации, как и в империи нет традиции снимать обувь при входе в дом. Но в Мэе вдруг взыграли зангаоские корни. Я, как врач, признала санитарную пользу такой привычки, поэтому в данном случае качать права не стала.

Сунула ноги в домашние туфли, прошла мимо кухни-столовой, через каминную залу в кабинет с окнами во всю стену. Мэй был на балконе, задумчиво выпуская в стылый февральский воздух клубы сигаретного дыма.

Дома я настоятельно попросила не курить его любимую ядреную смесь горьких специй, горелого дерева и копченого мяса, от которой и паромобиль на ходу заглохнет и от которой меня снова начало тошнить из-за токсикоза. Свою паровую сигарету я и вовсе выбросила в помойку.

Я коротко постучала в окно, привлекая внимание инквизитора, то есть теперь инспектора Хелстрема, и присела на край дубового стола, обитого мшисто-зеленым сукном. Оглядела лежащие аккуратными стопками бумаги с донесениями о случаях колебания астрального фона, оккультных правонарушениях и некромантских преступлениях и отпила остывающий кофе из фарфоровой чашки с коричневыми охотничьими мотивами.