Фернок 2 (СИ)

Изнуряющее чувство скоротечности времени заставляло стремиться наполнить смыслом каждый миг: Торрес брал газету, потом снова бросал ее; принимался за игру на мобильном телефоне, резко жал EXIT; проявлял неусидчивость…

Так и не дождавшись многообещающей встречи с мистером икс, обещавшим подъехать к стоянке еще в начале четвертого, он не выдержал и захрапел.

Внезапно мир перед глазами сузился и сознание окутала тьма…

Проснувшись от дискомфортного удушья, ласково проходящего ботиночным шнурком по шее, француз напряг все внутренние органы, все чувства, сосредоточенно вслушиваясь в каждый звук. Вымышленный страхом и реальный.

Вроде, пришло время спросить у загадочного душителя, что ему нужно, выслушать требования и, пройдя через огненный водопад стыда, удовлетворить их.

Барнэйб прошипел хрипло, афонически:

- Ты кто…

Шнурок стал сдавливать шею сильнее:

- Не задавай риторических вопросов. Твой лимит букв не бесконечен. В твоем распоряжении всего десять слов. Советую включить смекалку и живо построить мне спасительное словосочетание!

- Что тебе нужно?

- Притворимся, что ты ничего не говорил в адрес Джил и мы тот конфликт замяли. Но вопросы остались…

- К твоим услугам, комиссар…

Фернок, все последние дни и часы предвкушавший этот сладкий момент, ослабил хватку, позволив неприятелю нормально отдышаться. Затем вытащил из кармана куртки пачку тайно изъятых у мистера Клайтона фотоснимков с изображением неизвестных людей, пребывающих в коматозном состоянии.

- Это кто?

Увидев эти фото в чужих руках, Торрес немного позеленел. Было видно, он боялся и боялся сильно. Чего? Кого? Что это за люди? Больные? Здоровые, притворившиеся больными?

- Я не могу сказать…

- Значит, предпочитаешь смерть?

Торрес, повернувшись, заглянув экс-комиссару в глаза:

- Да.

Фернок, снова натянув шнур, схватив за промокшие от испарины волосы:

- Я серьезно! Что это за дерьмо? Говори!

- Вы не знаете, куда лезете! Могу сказать, наша деятельность - лишь верхушка айсберга! Наша смерть ничего не изменит…

- Глобально - нет, согласен, но на несколько мразей станет меньше, а это уже прогресс…

- Так вы меня убьете? – с остатком надежды умолительно спросил Торрес, - Или все же передумаете?

Положив ладонь на сердце, экс-полицейский ответил:

- Поверь, лично я даже не дотронусь до тебя – и, вспомнив, что уже касался его, поправился, – Больше не дотронусь… - после, не сказав “прощай”, вышел из машины.

Торрес полчаса не мог сдвинуться с места. Так на него подействовал стресс, полученный в процессе беседы с “комиссаром”. Впрочем, именно на такую реакцию неприятеля и рассчитывал Фернок, в очередной раз проявивший свою натуру психолога.

Как произошла смерть главы антикриминальной конторы?

Вновь задремавшего француза разбудил ослепляющий свет фар грузовика, ехавшего в его сторону на средней скорости. Барнэйб не успел покинуть кабину…

Чунцин. Первый этаж отеля LandYatt…

Блейк не мог выбросить из головы приставучую мысль. Мэлори обязана ответить взаимностью. Потому что их поход навлек на него совесть, раздирающую, заставляющую формировать нравственные обязанности даже тогда, когда ситуация требует закрыть глаза на мораль.

Просьба не показалась девушке неординарной, скорее, наоборот, понятной для человека с его переживаниями. Дэвид себе успел признаться раз пятьсот, а с другими предпочитал не делиться, но более проникновенные люди чувствовали, что с ним что-то не так.

- Видишь ли, иногда я забываю, кто я. Такие случаи участились. Будто одно заслоняет другое. Но ответа не найти, потому что его… просто нет!

Блейк говорил, как параноик. Чертовски трудно было распознать, специально или искренне выкладывая чувства.

- Ты четче сформулировать можешь? – Мэлори попыталась сделать свой взгляд максимально сострадательным.

Друг сказал прямо:

- Мне нужно, чтобы ты помогла мне узнать, кто я или что – выкрикнув, - И не надо только говорить мне, что я псих!

Затем напомнил в очередной раз:

- К тому же ты очень должна мне! Ради того, чтобы спасти нас, я загубил немереное количество жизней. И теперь мне предстоит гореть…

Девушка напрягла внимание.

- Не надо. Ты сберег и свою жизнь в том числе…

От этого Ворон вскипел еще больше:

- Да не нужна мне такая жизнь! Не нужна! – из его рта стали вылетать слюнные брызги, лицо налилось тяжелым красным цветом, - Жизнь, хозяином которой ты не являешься, потому что тупо не знаешь, кто ты! И я бы с радостью… - запыхавшись от психоза, он присел на стул, - Я бы с радостью распрощался с грузом, ни за что бы не подумал кого-то убивать, но… на мне лежала большая ответственность. Если бы ты погибла, если бы там с тобой что-нибудь случилось, твой отец уничтожил б пол мира, а я не мог этого допустить, понимаешь? И, выходит, иногда приходится жертвовать десятками, чтобы спасти миллионы…

Блейк пошел на жертву не ради себя. А, зная, что именно ты виновен в нашумевшем массовом убийстве, обладая хоть каплей совести, жить будет трудно. Он хотел, чтобы это как-то скомпенсировали и считал свои требования очень небольшими, даже скромными.

“Трудно считать себя частью общественной пирамиды, не замечая, как течет время”