Фернок 2 (СИ)

Мать красавицы в красном, Стелла Хейли, пыталась дозвониться до супруга и передать, что у них все хорошо: празднование обзавелось новыми гостьями – участницами конкурса красоты и по совместительству опасными конкурентками Мэл, которых, впрочем,

девушка ни капли не боялась. Она привыкла считать себя самой изысканной и неповторимой с малого возраста.

Аналогичное некогда входило и в привычку деятельной мамы.

Мужчины на этом празднике веселья ее не интересовали. Кажущиеся какими-то приторными, инфантильными и холеными, предназначенными, скорее, для холостяцкой жизни, они вызывали труднообъяснимое отторжение. Для подробного описания тех негативных чувств, которые тщеславная Мэл испытывала, находясь рядом с ними, требовался талант маститого прозаика.

Стелла же, чей послужной список состоял из двадцати самцов совершенно разных типажей и нравов, изначально считала, что подобные зазнайки неспособны на привлечение женщин с адекватным восприятием. Некоторые из них ради понтов пользовались тушью и красили губы бесцветной прозрачной помадой.

- Не отходи далеко. Мероприятие начнется с минуты на минуту… - заботливая мать предупредила девочку, посчитав эти принятые меры достаточными, и отошла ворковать с женой самого мэра, регулярно посещающей различные тусовки ради возможности завязать полезные знакомства с одинокими интеллигентами (втайне от супруга, конечно).

Мэлори, борясь с желанием свалить, тратя на войну с собой максимум энергии, разочарованно оглядывалась, хватаясь за почти призрачную надежду кого-нибудь “приклеить” хотя бы на мгновения, оставшиеся до начала мероприятия.

Ее всерьез удручала нынешняя обстановка в семье – мать по каким-то известным лишь ей одной причинам почти не говорила с отцом. Это весьма негативно сказывалось на настроении их любимой дочери, вынужденной стараться не замечать, что происходит, чтобы не считать себя частью черной дыры, постепенно высасывающей ее жизнелюбие.

Прошлые, надо сказать, неудачные отношения с худощавым блондином Стивеном Хокингом, молодым, но подающим большие надежды музыкантом-инструменталистом, уже не преследовали любвеобильную брюнетку, но частенько напоминали о себе. Это и было самым поганым последствием любой разлуки – человек прощается со второй половинкой, но все равно продолжает помнить. Он либо еще любит, либо дуется, или ловится на мерзостной мысли, что никакой разлуки не случалось вовсе, а недавно пережитое прощание – временное явление, результат вспыльчивости или, наоборот, излишней сдержанности.