Феронакозия

– Мы же хотели говорить с Вами о частном случае Лизы Исаевой, – мягко улыбнулся Завадовский, – А Вы решили все-таки интервью у меня взять.

Стас пожал плечами, а Завадовский достал из сумки планшет и со вздохом положил его перед собой.

– Не будем терять времени! Я принес показать Вам кое-что, Станислав Альбертович, но все же будет лучше, если сначала Вы поделитесь, тем, что узнали.

– Мне только сейчас стало понятно, насколько глубоко Лиза живет в фантазиях, – печально произнес Стас и сделал большой глоток пива.

– Нелегко Вам это принять, – кивнул Завадовский.

– Невероятно трудно, я и не подозревал о том, что творится в ее голове, однако в ее идеях есть логика.

– There is method in her madness, – усмехнулся Завадовский, – У всякого безумия есть своя логика.

– Прочитайте вот это! – Стас протянул Тутанхамону письмо, переданное ему отцом Лизы. – Как Вам оно понравится? Написано якобы некой Анной Вахрушевой. Доставлено, вероятно, голубиной почтой. Не знаю я, когда она его написала, и что ее к этому подтолкнуло.

Завадовский взял копию рукописного текста и впился в нее глазами. Некоторое время в библиотеке под звездным небом царило молчание. Опершись на локоть и нахмурившись, Стас медленно потягивал стаут и смотрел в окно на звезды. Профессор перевернул последний лист, вздохнул и некоторое время сидел, постукивая худыми пальцами по столу.

Официант разлил по рюмкам водку из бутылки редкого фиолетового цвета. Завадовский жестом попросил оставить их наедине.

– И Вахрушев тоже Ваш пациент, – не без горькой издевки заметил Стас.

– Должен Вам признаться, – оба выпили, и легкая как сам дух огня, водка полетела разогревать их сердца и души, – Вы правы, Эдуард Вахрушев также и мой пациент. У него есть определенные проблемы, как и у многих представителей нашей элиты. Но это уже врачебная тайна.

– Допустим, Вы правы, и она случайно увидела его в клинике, но откуда она узнала, кто он. Как ей удалось тут же связать его с убийствами? – возразил Стас.

– Не забывайте, что она провела у меня неделю еще зимой. Она могла уже и тогда его встретить, и после у нее было время додумать свою разоблачительную фантазию.

– Зимой… Да, именно тогда все и началось, – Стас потер виски руками. -У нее в руках были материалы следователя, который вел их дело. Потом она передала их мне. Все, кроме, дискеты. Все имена, вся история выросла из этих записей и встречи с Вахрушевым.

– Материалы, записи, следователь! – глаза Тутанхамона широко распахнулись. – Это тянет на целый роман. Лиза всегда хотела писать, и, полагаю, страдает графоманией. Из любого незначительного события она может сочинить очень складное, но нереальное повествование. Правда и вымысел будут отражаться друг от друга, только все будет перевернуто, как в бесконечных зеркалах.

– Да, профессор, наверное, только Вы и можете в этом разобраться, – Стас прислушался к звукам падающей воды в фонтане. Когда он заговорил снова, то и сам не заматил, что перешел на «ты».– Я не могу избавиться от чувства, что Вахрушев все же каким-то образом здесь замешан. Как это выяснить? Может быть, через гипноз? Ты же в этом разбираешься! И, вообще, почему ты не вылечил ее сразу еще в детстве?

– Такого пациента, как Лиза, я, скорее, не лечу, а избавляю от воспоминаний, – сконфуженно и печально возразил Завадовский. – Увы! Не окончательно. Они снова прирастают, как хвост у ящерицы, или ползут как метастазы. Какое сравнение тебе больше по душе?

– На работу она больше не вернется, – Стас, нахмурившись, слушал профессора, – директор Кронзев обещал выплатить достойное выходное пособие.

– Уже и это характеризует его как не полного мерзавца, – ответил Завадовский. С того момента, как Стас показал ему Лизино письмо, лицо профессора приобрело слегка отчужденное выражение. Казалось, что часть его мыслей витает где-то очень далеко. Губы Тутанхамона порой кривила тревожная ухмылка. Говоря со Стасом, он смотрел будто сквозь него, и у Стаса возникало ощущение, что одновременно рядом с ними за столом присутствовал еще один невидимый собеседник.

– Еще бы, с ее идеи он получит гораздо больше, – Стас горько вздохнул. – Я выяснил, кто был с ней в теткином доме. Ее женатый коллега. Говорят, у них уже с зимы развивался роман. Он трусливо сбежал.

– Вот как! – край рта Завадовского дернулся. – Я был бы не против внести подробности той ночи в историю болезни.

– Извращенная же у тебя профессия, Женя! – окрысился Стас. – Подробности! Мне он сообщил, что у нее начались галлюцинации, она говорила с кем-то, это его и напугало.

– Не повезло мужику! – закатил глаза Завадовский все с той же диковатой неуместной гримассой. И вдруг громко и злобно рассмеялся.

– Лиза называет тебя Тутанхамоном, знаешь? – спросил Стас, резко мотнув головой.

– Да, кажется, в детстве она увлекалась археологией, мечтала вместе с подружками попасть в археологическую экспедицию, чтобы отыскать сокровища древних египтян.