Феррагосто

В Ланцио я присмотрел хороший участок, надеясь начать разработки и производить цемент, как и многие вокруг. К тому же я обнаружил залежи меди и в надежде найти золото сделал уже окончательный и бесповоротный выбор. Жизнь потекла своим чередом, я занялся добычей известняка и тешил себя надеждой, что рано или поздно золото будет обнаружено. Я не задумывался, почему так страстно желаю обрести богатство, но предполагаю, что таким образом я старался заглушить образовавшуюся пустоту, вызванную потерей всего, что было мне когда-то дорого. Я старался не думать о том, что испытали мои близкие, когда стало ясно, что я пропал без следа. Какими словами они смогли объяснить мое исчезновение. Возможно, они решили, что я сбежал по собственной воле, поддавшись душевной слабости, а может, они связали мое исчезновение с пропажей Даниэля, случившейся за несколько месяцев до моего собственного, или решили и вовсе не искать объяснений. Я мог только гадать.

Так в изредка накатывающей тоске проходили дни, месяцы. Я постепенно обжился и стал ощущать себя «своим» в этом неторопливом, открытом морю городе. Судьба свела меня с отзывчивыми жителями, которые доверились мне, и я как мог отвечал им взаимностью. Казалось, ничто не способно поколебать решимость и жизнелюбие людей, которых мне посчастливилось узнать. Я считал, что каждый житель Италии заслужил благополучие собственной душевной щедростью. Но благополучие зачастую имеет зыбкий фундамент. Перед самым Новым годом в Мессинском проливе произошло землетрясение, и Мессина оказалась под ударом стихии. Я отправился туда, не в силах оставаться в стороне, желая помочь несчастным, подобно мне, потерявшим дом, семью, близких. Мог ли я знать, что на развалинах некогда прекрасного, а теперь почти полностью разрушенного города я встречу человека, который перевернет мою жизнь? Виктория Брент. Я не могу сдержать улыбки, думая об этой удивительной женщине. Я страдал от жалости к себе, считая себя потерянным, заблудшим во временных закоулках странником, но она превосходила меня в одиночестве в несколько раз. Что было тому виной? Я скажу об этом чуть позже. Но тогда я еще ничего не знал о Виктории, она только стала моим другом, который, так же как и я, всем сердцем стремился помочь обездоленным, которым выпали страшные испытания.