Феррагосто

Передо мной встала тяжелая задача. Мне предстояло найти источник заработка. Первое время я перебивался как мог, работал то помощником аптекаря, живя в комнатушке на задворках аптеки, то продавцом в книжной лавке. Именно там удача впервые повернулась ко мне лицом: я свел знакомство с замужней дамой, которая искала необременительных отношений на стороне. Она любила книги, но больше этой любви была ее мечта сделаться однажды их героиней. Она оказалась восторженной, излишне сентиментальной и довольно ненасытной особой, однако она была богата. А еще умела благодарить. Я не стану упоминать ее имя, конфиденциальность всегда являлась ее условием, и я не вправе нарушить договор даже сейчас. Именно эта женщина и снабдила меня небольшим капиталом, чтобы я мог начать свой, поначалу скромный, бизнес. Моя профессия – инженер, и проектирование, пожалуй, единственное, что я люблю делать и умею делать хорошо. Но я не мог развернуться в полную силу, не вызвав при этом подозрений. В голове моей роилось несчетное количество планов, которые я, как инженер двадцать первого века, мог осуществить, но все они должны были там и остаться, ведь стоял 1905 год и Париж развивался в соответствии со своей историей. Как я мог вмешиваться в нее?

Я приобрел документы, в которых стояло мое новое имя, Франко Легран, имя, под которым мне предстояло теперь жить. Я открыл инженерное бюро, стараясь выбирать в меру инновационные, но в то же время незаметные проекты вроде усовершенствованной модели мельничного колеса. Но даже такой малости хватило, чтобы количество моих клиентов стало неуклонно расти. Я смог зажить на широкую ногу, свел полезные знакомства, приобрел повадки дворянина, хотя таким не являлся. Несмотря на то что жизнь на новом месте казалась мне довольно сносной, учитывая все обстоятельства, я преследовал цель: как можно быстрее стать своим в узком и предвзятом кругу французской знати.

Вскоре меня стали узнавать, я приобрел уважение в обществе, в которое смог войти, хотя так до конца и не стал своим в высших парижских кругах. И все же, следуя законам выживания, я понимал, что особый статус необходим. Франция начала века чрезвычайно буржуазна, и я должен был принять правила этой игры, если желал в ней участвовать. Но за красивым фасадом я вел двойную игру: не было дня, чтобы я не думал о том, как мне попасть обратно, в 2017 год, о том, каким способом я мог бы вернуть свою настоящую жизнь.