Ферромант

Самый верный способ сбежать от ненужных размышлений — занять себя физическим трудом, но не сильно тяжелым, и готовка подходила как нельзя лучше. К тому же, скоро ужин и надо накормить не только Инну, но и бестолочь в подземелье. Прикинув за и против, хозяйка пришла к выводу, что пленнику на первое время хватит хлеба и воды, а как начнет работать и учиться, так и получит более сытную пайку.

— Да… — на стол упал ополовиненный мешочек с мукой. — Хлеб сгодится.

Две полные кружки в тазик, стакан молока, два яйца. Элара хотела уже приступить к замесу, но уставилась на белую массу, в которой словно выпученные глаза плавали желтки. Почему молоко, а не вода? Зачем яйца, если хлеб можно испечь и без них? На кой вообще нужен хлеб, если щенку хватит и постных галет?

Она сжала кулаки, и емкость быстрее стрелы врезалась в стену, расплескав содержимое по плитам. Скелеты-прислужники переглянулись, взяли тряпки и приступили к уборке, а ведьма так и стояла, упирая костяшки в стол и тяжело дыша.

— Засранец чертов… Вообще ни крошки ему не дам. За ночь, чай, не помрет.

— Сестра, ты в порядке? — по возвращению Рюген старалась не докучать подруге, но в то же время держаться поближе — так, на всякий случай.

— Да, — буркнула та, заливая воду в новую миску.

— М-м-м, готовишь? — драконица принюхалась. — И что на ужин? Булочки?

— Галеты.

— И все? — новость, казалось, поразила девушку в самое сердце. — У нас что, голодный год?

— Это для пленника.

— Одни галеты? — тонкие брови приподнялись. — Слушай, ты ведешь себя так, словно он не жизнь тебе спас, а нагадил прямо на лицо.

— Рю! — Элара зажмурилась и чуть не отправила тесто вслед за первым. — Фу!

— Нет, правда. В чем он опять провинился? Я же оставила вас всего на… — змеиные глаза полыхнули от внезапной догадки, а из носа пыхнула струйка дыма. — Подонок тебя трогал? Мацал своими мерзкими ручонками за прелести? Лез под юбку и…

— Рю!

— Не отнекивайся и не затыкай меня! Если этот человечишка хоть пальцем к тебе прикоснулся, я с него шкуру живьем спущу и поджарю на медленном огне!

— Да не трогали меня никакими пальцами!

— А чем тогда? — не отставала подруга. — Неужели сразу достал свой…

— Нет! — кулаки ударили по столешнице с такой силой, что оставили глубокие вмятины. — Иди, займись своими делами. И не мешай готовить.

— А почему ты такая красная?..

— Потому, что кое-кто доводит до белого каления!

— Погоди-ка… — губы растянулись от уха до уха в самой ехидной из ухмылок. — Амис явно тебя трогал, но не пальцами и не своей королевской колбаской…

— Прекрати осквернять мою пищу своим грязным языком!

— Он тебя… — драконица прыснула, прикрыв рот ладошкой, — поцеловал?

— Заткнись!

— Ха-ха-ха-ха! — Рюген запрокинула голову и зашлась в лающем хохоте. — Тили-тили тесто, ах-ха-ха… Погоди, — она смолкла столь же резко, как и заржала, — ты серьезно?

— Амис — повеса и придурок, — проворчала колдунья, не замечая, что тесто превращается в пену. — Уверена, он ни одной девки не пропустил.

— Вот же кобель… — веселье вмиг сменилось клокочущей яростью.

— Забудь. Мне на него плевать. Просто зазнавшийся избалованный мальчишка.

— Нет, — в голосе лязгнула сталь. — Я этого так не оставлю. Сын ублюдка, который сделал с тобой такое, воспользовался беспомощным положением и попрал твою честь! Я этого так не оставлю. Никто не смеет порочить сестренку. Рожу ему расквашу — за год не заживет.

И с этими словами спешно направилась к выходу, но не дошла шага до порога, когда дверь захлопнулась прямо перед носом.

— Не лезь. Пусть посидит, подумает над своим поведением. Завтра тяжелый день, а его место в шахте, а не в лазарете. Так что…

— А вот и попалась! — Рю незаметно подошла и впилась пальцами под ребра, из-за чего ведьма с тихим визгом подпрыгнула и чуть не уронила посуду. — Мне на него все равно, у-тю-тю… Да ты, гляжу, и не против была. Влюбилась, что ли?

— Я тебе сейчас все это за шиворот вылью…

— Остынь, — драконица подалась вперед и вытянула губки трубочкой. — Лучше побереги пыл для своего рыцаря.

— Рюген, — строго произнесла Элара. — Или ты сейчас же закроешь эту тему — или сядешь в соседнюю камеру. Я не шучу.

— Бе… — она вывалила длинный раздвоенный на конце язык. — Дожили — лучшие подруги уже не могут поболтать о мальчиках. Точно втюрилась…

Вместо ответа в комнату вошел доспех и направился к егозе.

— Ладно, ладно! — Рю подняла ладони. — Молчу. Подожду галет — и уйду.

Ведьма, сопя и фыркая, раскатала тесто в пергаментный лист, нарезала на квадратики и сунула в печь. С учетом толщины, галеты приготовились очень быстро, и хозяйка благодарила всех богов, что подруга сдержала слово и сидела молча. И все равно казалось, будто Рюген над ней потешается и выдумывает всякую чепуху, не имеющую никакого отношения к реальности. Плевать на щенка. В бездну Вальдран и весь остров. Очень скоро все закончится, и пленница собственного мировоззрения обретет долгожданную свободу.

— На, — колдунья ссыпала хрустящие пластинки в две корзинки и протянула драконице. — Одну тебе, другую отнеси в подвал, раз уж так хочешь проведать пленника.