Фигура легкого эпатажа

Решив во что бы то ни стало утереть окружающим нос, Никита поселился в спортзале и с остервенением начал тренироваться. Если Андрей Максимович и удивился, то виду он не показал, и довольно скоро его сын начал занимать… четвертые места. Для Никиты, всегда топтавшегося в самом конце рейтинга, парня, который неизменно оказывался на соревнованиях последним, это был огромный рывок. Никита еще сильней вцепился в ракетку и… понял — на пьедестал ему не встать. На самых верхних ступенях маячат Ленька и Юра Левитин, которые попеременно «делают» всех, их «подпирают» два брата — Сергей и Егор Кругловы, а остальные обречены ходить в четвертых, пятых, шестых. Никита знал, что его физические данные идеальны для корта, Юра проигрывает ему по всем параметрам, но, выйдя к сетке, Левитин превращался в помесь тигра с танком, он невесть откуда получал физическую мощь и начинал носиться по корту, словно голодный хищник. Та же метаморфоза случалась и с Кругловыми. Никите оставалось лишь швырять оземь ракетку и упорно повторять про себя:

«Ладно, еще не вечер!»

Потом Левитин неожиданно начал чудить. Один раз он налетел на фанатов с воплем:

— Пошли прочь, собаки!

Андрей Максимович замял скандал, но не успели обиженные болельщики замолчать, как случился новый казус. Юра поехал на соревнования в Челябинск и там в гостинице устроил настоящий тарарам. Поздно вечером он вылетел в коридор с воплем:

— Пожар!

Постояльцы отеля, среди которых имелось много детей, перепугались и бросились к выходу, возникла давка. Левитин, заваривший кашу, рванул к окну и сел на подоконник, продолжая орать:

— Спасите, горим!

Представьте себе удивление пожарных, которые, прибыв на вызов, не обнаружили в отеле никаких неполадок: ни дыма, ни огня.

Взбудораженных людей отвели по номерам, а Юре устроили допрос с пристрастием.

— Ковер пылал, — не моргнув глазом, заявил Левитин, — потом занавески занялись, мебель!

— Ты это всерьез? — возмутилась директор отеля. — Посмотри вокруг! Все цело, нигде ни пятнышка!

Юра вздрогнул и начал озираться.

— Действительно… — прошептал он удивленно и тут же добавил: — Но полыхало-то как! Страх смотреть!

— Он пьян, — категорично заявило гостиничное начальство.

— Не пахнет ничем, — задумчиво протянул врач.

— Кровь на анализ возьмите, — велела директор. — И ущерб возместить надо: двери разбили стеклянные, несколько окон. Пусть спасибо скажет, что люди у нас не конфликтные, в суд подавать не приучены, иначе б завалили этого, с позволения сказать, спортсмена исками. Ночью бежали, с детьми, полуголые…

Андрей Максимович снова сумел замять скандал. Больше Левитин не идиотничал, зато он начал толстеть, а потом попал в больницу.

Если честно, Никита обрадовался чужому несчастью: дорога к пьедесталу расчищалась. Всем было понятно, что Юрик уже не сумеет подняться на прежние позиции, настал час других победителей.

И тут совершенно неожиданно, как из темного леса, выполз никому не известный зверь — Витя Махонькин и принялся легко, словно детсадовцев, обыгрывать всех, кто попадался на пути. Никита вновь не попал в тройку лучших.

Понятно, какие эмоции испытал юноша, и не последней из них была злость на отца. Ну какого черта Андрей Максимович пригрел этого Махонькина? Отчего не дал сыну возможность стать призером? Настолько не верит в работоспособность Никиты? Неужели отец не видит, что он стал другим?

Некоторое время Никита мучился, пытаясь найти ответы, а потом решил откровенно покалякать с родителем.

— Откуда ты взял Махонькина? — прямо спросил он у отца.

Андрей Максимович удивился.

— Разве не знаешь? Витек раньше у Лебедева занимался, но особых успехов не демонстрировал, вот тренер и махнул на него рукой. Витек ушел от наставника, вернее, Лебедев его бросил.

— А ты, значит, подобрал, грязь с него стер и вывел в люди?

Андрей Максимович погасил улыбку.

— Верно, подобрал ключик к Вите, и сейчас он ракетой взлетел. Лебедев небось всю мебель дома сгрыз: бесперспективный, по его словам, Махонькин скоро в первую десятку влезет.

— Витя от одного тренера ушел, — зло ответил Никита, — гляди, как бы и от тебя не смылся.

— Нет, — весело возразил отец, — никуда не денется. Витя не дурак, хорошо понимает, что его подняли мои методики, ими никто не владеет.

— Мог бы и ко мне их применить, — фыркнул Никита.

— Зачем? — вдруг тихо спросил папа. — У тебя иной путь!

— Какой? — прищурился сын. — Я тоже хочу славы и денег.

Андрей Максимович потрепал сына по плечу.

— Эх, молодо-зелено… Дай ему все сразу, положи в одну тарелку щи и мороженое… Стошнит ведь! Ну, постоишь с медалью на шее, пару лет продержишься на коне, а дальше что, через десять годков как жить станешь?

— Я так далеко не заглядываю, — буркнул Никита.

— Балбес, — ласково ответил папа. — Еще поиграешь немного и в тренеры пойдешь, станешь со мной работать, всему научу. Спортсмен уходит, а тренер остается. Слушайся меня. Видишь, как мы хорошо жить стали в последнее время? И еще лучше будет, я скоро новую машину куплю.

— Я тоже хочу, — наступился Никита.

— И ты получишь, — пообещал папа. — Через пару лет…