Филантропы в рваных штанах

Когда Красс выпивал пинту − другую пива, он обожал рассказывать подобные истории. Вот одна из этих историй, рассказанная им у «Крикетистов» в субботу вечером, на той самой неделе, когда уволили Билла Бейтса и Забулдыгу. «Клуб крикетистов» был расположен в нескольких минутах ходьбы от мастерской, и в дни получки многие туда заходили выпить, перед тем как отправиться домой.

− В четверг, часов примерно в пять, заходит в мастерскую Хантер и говорит: «Мне, говорит, надо, чтобы вы. Красс, подготовили ведро с белилами, говорит он, чтобы было, говорит, готово к утру». − «Ах, вот как, говорю я и смотрю ему прямо в его поганые глаза, − надо, значит, вам?» Так прямо и говорю. «Надо», − говорит он. «Так вот что, можете сами его приготовить, говорю я, потому что я не собираюсь этим заниматься», − прямо так и говорю ему. «Какого черта, говорю, приходите сюда в такое время с таким приказом?» − говорю. Вы бы померли со смеху, − продолжал Красс, вытирая рот после очередного глотка тыльной стороной руки и оглядывая всех, чтобы убедиться, какое впечатление производит его рассказ, − вы бы померли со смеху, если бы видели все это. Он обалдел. Когда я это ему сказал, у него аж челюсть отвалилась. Тут он принялся извиняться и говорить, что не хотел меня оскорбить, а я ему прямо так и врезал, чтобы он мне больше не устраивал таких номеров. «Приходите со своими приказами в подходящее время», − сказал я ему, прямо так и сказал. «Тогда я буду их выполнять, говорю, а иначе − ни черта».

Красс допил свой стакан и оглядел аудиторию, которая уставилась на него в восхищении. Все смотрели то на рассказчика, то друг на друга и одобрительно кивали головой. Да, без сомнения, что так и надо обращаться с такими нахалами, как Скряга, − держаться стойко и давать им понять, что не потерпишь никаких штучек.

− Вы ведь не осуждаете меня, верно? − продолжал Красс. − Чего ради мы должны терпеть от всяких там? Мы ведь не какие-нибудь китайцы.

Слушатели не только не осуждали его, а заверили, что при подобных обстоятельствах они действовали бы точно так же.

− Что касается меня, я человек такой, − заявил высокий детина с громким голосом, который обычно умирал со страху, стоило Раштону или Скряге глянуть в его сторону. − Я такой человек, я никогда не потерплю никакого хамства от десятника. Если управляющий мне грубое слово скажет, я тут же кладу свои инструменты и говорю: «Чего? Я вас, кажется, не устраиваю? Отлично. Давайте мне расчет».

− Правильно, − сказали все вокруг. − Так с ними и надо обращаться. Если бы каждый вел себя, как этот длинный − «длинный» только что заплатил за выпивку для всех, − дела бы шли у нас куда лучше.

− Прошлым летом работал я у старого Банкера, − начал маленький человечек в такой огромной каскетке, что туда можно было засунуть несколько таких, как он, − у старого Банкера в Уиндли, а вы все знаете, какая он пьянь. Так вот однажды, когда я знал, что он надрался, мне как раз нужно было комнату белить; я и прикинул: «Если я потороплюсь, то смогу покончить с этим делом к четырем часам и пойду себе домой». Потому как я сообразил, что к тому времени он уже будет лежать как покойник, а вы знаете, десятника там нет. Тут я подналег и кончил белить комнату в четверть пятого. Только я сложил все, как вдруг кто бы вы думали поднимается по лестнице − старый Банкер собственной персоной, пьяный в дым. И не успел он войти в комнату, как начал гавкать и шуметь. «И это все, что ты сделал? − кричит он. − Чем же ты занимался целый день?» − и так орал и так ругался, что я не выдержал − сами понимаете, какое у меня было настроение: как назло явился, именно когда я хотел смотаться немного пораньше, − он все орет на меня, а я ему ни слова, а только врезал кулаком по роже, он и заткнулся. Потом вылил на него ведро белил да еще ногой наподдал так, что он покатился по ступенькам к чертовой матери!

− Правильно, так ему и надо, − одобрил Красс, принимая новый стакан с пивом от одного из присутствующих, который на этот раз угощал всех.

− И что же этот гад сказал тебе? − спросил высокий рабочий.

− Ни слова, − ответил маленький. − Поднялся, кликнул кеб, который мимо проходил, залез в него − и домой. И я его уже больше не видел до половины двенадцатого следующего дня. Я покрывал комнату белилами второй раз, а он явился, само собой, в другом костюме и спрашивает меня, не хочу ли я пройти с ним в пивную. Ну, в пивную мы сходили, он заказал себе виски с содовой и спрашивает меня, что я хочу. Я заказываю то же самое. Сидим мы так, а он мне и говорит: «Да, Джордж, говорит он, ты вчера здорово рассердился».

− Видишь, как оно бывает! − воскликнул высокий. − Пример для всех нас. Если бы ты не врезал ему как следует, тебе наверняка уж пришлось бы терпеть еще какие-нибудь его выдумки.