Филипп IV Красивый. 1285–1314

За этим официальным протестом последовали тайные переговоры. Возможно, Климент V был искренне потрясен чудовищностью признаний, сделанных тамплиерами, и особенно впечатлен отношением Жака де Моле и сановников ордена. Возможно также, что этот бесхребетный человек поддался на угрозу. В любом случае, 22 ноября булла Pastoralis proeminentiae[322] действительно приказала арестовать тамплиеров и передать их Церкви. Таким образом, с виду победа Филиппа Красивого была полной. В действительности за покорностью папы можно было разглядеть его намерение избавить узников от произвола людей короля и, возможно, начать расследование с чистого листа. В пользу этой гипотезы говорит тот факт, что Папа направил в Париж двух кардиналов, Беренже Фредоля[323] и Этьена де Суизи[324]. Их миссия заключалась в том, чтобы встретиться с Филиппом Красивым и добиться того, чтобы тамплиеры были фактически переданы Церкви. Филипп Красивый, всегда утверждавший, что действует от имени Папы, мог только согласиться. Но он считал, что это требование было символическим и, в конце концов, означало одобрение его действий. Однако, как только тамплиеры узнали, что им удастся избежать королевской юрисдикции, полные доверия к Клименту V и поощряемые кардиналами, они отказались от своих признаний, в частности Жак де Моле и Жоффруа де Шарни. Узнав об этом, Климент V отменил полномочия инквизиторов, что означало отмену всей процедуры следствия. Этот неожиданный разворот вызвал гнев и большее беспокойство Филиппа Красивого. Он знал, что новое расследование, проведенное объективно и церковными инквизиторами, приведет к совершенно иным выводам. Но он все еще находился в сильной позиции, так как его чиновники контролировали имущество Ордена, а у Папы не было материальных средств для содержания заключенных. Для проформы он посоветовался с докторами университета, которые, как известно, были теологами; их ответ был двусмысленным: если они не решались помешать королю, то не могли игнорировать тот факт, что Орден находится под исключительной властью Папы. Филипп Красивый прибег к методам, которые были столь успешны в его борьбе с Бонифацием VIII: одурманивание общественного мнения с помощью соответствующих пасквилей и созыв Генеральных штатов. 25 марта 1308 года Ногаре составил проект этого созыва, который в действительности был беспощадным обвинением тамплиеров: "Наши предшественники всегда старались изгнать ереси и другие заблуждения из Церкви Божьей и королевства Французского; они всегда были озабочены тем, чтобы защитить от воров и разбойников католическую веру, эту драгоценную жемчужину". За этим последовало необычное увещевание послужить Христу, отомстив за нанесенные ему оскорбления. Затем: "О боль! О мерзкое, горькое и губительное отступление тамплиеров. Вы знаете, что они не только отреклись от Христа, но и принудили к этому тех, кто вступил в их святотатственный орден плевать на крест. Они попирали их, презирая достоинство Божьих созданий; они целовали друг друга в самых мерзких местах, поклонялись идолам и без колебаний утверждали, что противоестественные нравы, отвергаемые даже зверями, разрешены им в силу невежественных обрядов. Небо и земля негодуют от таких преступлений. Эти преступления были совершены во всех частях королевства; сановники ордена — едва ли мы осмелимся назвать их так — ясно признались в них…". "В подтверждение этого христианский Филипп Красивый решил "искоренить эти ужасные преступления и эти заблуждения", передать их лично Апостольскому престолу и привлечь к этому спасительному делу прелатов, дворян и мещан. Таким образом, хотя он неоднократно заявлял, что арестовал тамплиеров по приказу Климента V или с его согласия, он заявил о своей инициативе, оправдывая ее христианским рвением. Генеральные штаты собрались в Туре и заседали с 11 по 20 мая 1308 года. Несколько знатных сеньоров отсутствовало; другие были представлены доверенными посланниками. Прелатура колебалась: в ее составе было слишком много умных и образованных людей. Третье сословие отреагировало массово; оно насчитывало не менее семисот депутатов. Одобрение было настолько горячим и единодушным, что Филиппа Красивого, который должен был отправиться в Пуатье для встречи с Папой, сопровождала делегация тщательно отобранных буржуа и дворян.