Филипп IV Красивый. 1285–1314

Различные указы дополняли это положение. В одном из них было сказано, что у короля будет шесть коней, три ездовых лошади и восемнадцать других для охоты, а за их покупку будет отвечать дворецкий. Другой указ ввел своего рода дворцовый протокол. В нем говорилось, что привратники должны были очистить пиршественный зал от всех посторонних, после того, как королеве сообщат, чтобы она подала королевскую трапезу. Указ запрещал проносить вино в свите короля. При дворе нельзя было есть, если ты не рыцарь, но королевские священники были приравнены к рыцарям. Аналогичным образом, прелаты и бароны, приглашенные королем, могли взять с собой одного или двух оруженосцев. Простота первых Капетингов канула в прошлое. Бароны и прелаты ждали, когда их пригласят поесть за королевским столом.

Позже штат пополнился многочисленными должностями: дирижер, оркестр из девяти музыкантов, гербовый король и король флейтистов (sic!), клерки, бухгалтеры, финансовые служащие и т. д. Некоторые из этих домашних сопровождали короля в его путешествиях, но очевидно, что другие королевские резиденции (Компьень, Венсен и Фонтенбло) обслуживались отдельным постоянным персоналом. Ведь Филипп Красивый, как и его предшественники, проводил в столице только часть года: обычно зиму, то есть три или четыре месяца. Все остальное время он жил в своих замках в регионе Иль-де-Франс, окруженных лесами, полными дичи. Для Капетингов охота была не просто развлечением, а абсолютной необходимостью. Они нуждались в свежем воздухе и физических упражнениях. В передвижениях короля по стране его сопровождали не только слуги, но и высшие военачальники, большинство советников и тех, кто отвечал за основные отрасли управления. Служить королю было нелегко! Это требовало крепкого здоровья и большого усердия. Взамен они получали вознаграждение, соответствующее их обязанностям, в некоторых случаях весьма значительное, и традиционные подарки на Пятидесятницу и День всех святых, сохранившиеся от очень старых феодальных обычаев. Король дарил плащи стоимостью десять фунтов высшим военачальникам, и по сто пенни маршалам, мастеру арбалетчиков и ста или около того рыцарям, находящихся в его подчинении, которые в действительности были гражданскими служащими.

Мастер хозяйственных счетов контролировал бухгалтерский учет в королевском хозяйстве. Он оплачивал слуг и жалованье сановников, рыцарей и клириков. Он контролировал расходы на "торговлю" и вспомогательные услуги. Он также обеспечивал выплату пенсий и подарков, пожалованных королем, его милостыни и дарения. Он финансировал приемы и пиры, "рыцарства" принцев и великих сеньоров. Из подарков, преподнесенных частным лицам, мы знаем, что Филипп Красивый часто получал в подарок породистую собаку, сокола или другую хищную птицу: его страсть к охоте была хорошо известна! Мастер хозяйственных счетов также заведовал карманными деньгами короля и принцев. Это была огромная система учета, но она велась скрупулезно и даже с восхищением: король мог видеть, что было потрачено почти каждый день. Он осознавал свое звание, но ненавидел расточительство и коррупцию. Однако изучение сохранившихся счетов показывает, что бюджетная смета часто превышалась. В этих обстоятельствах удивительно, что Филипп Красивый не сократил свой штат, особенно во времена финансового дефицита. Однако, если в его характере была строгость, граничащая со стоицизмом, то в нем было и чувство величия, а значит, и приличия, присущего королевскому величию. Более того, этот человек, такой далекий, словно заключенный в одиночестве власти, оставался странно человечным. Ни один из его слуг не был уволен, за исключением очень серьезных проступков; ни один из его главных советников не попал в немилость, даже в случае провала в своей деятельности. Весь этот мир слуг, клириков, солдат и юристов находился "под большим пальцем" короля, то есть пользовался его защитой и даже заботой при любых обстоятельствах, поскольку Филипп Красивый знал, как вознаградить тех, кто ревностно служил ему. Этот аспект его характера заслуживает особого внимания. Узы или клятва, объединявшие короля и его окружение в то время, были ничем иным, как древними вассальными узами. Это показывает, что Филипп Красивый, каким бы "современным" он ни казался, не полностью порвал с прошлым: он был связующим звеном между миром Святого Людовика и миром будущего. Он не отменил дворянский кодекс, а обновил его. Он не уничтожил иерархию сеньоров а подчинил ее себе более тесно. Он стал всемогущим королем, абсолютным монархом, не переставая быть первым из феодалов. Но мы еще вернемся к этому.

С 1305 года одиночество Филиппа усилилось. Его жена, Жанна, королева Франции и Наварры, графиня Шампани и Бри, умерла 2 апреля в возрасте тридцати двух лет! Она была похоронена не в Сен-Дени, а в церкви Кордельеров в Париже, возможно, в соответствии с ее последними пожеланиями или по какой-то другой причине (которая неизвестна). Жоффруа Парижский посвятил ей эти несколько стихов в качестве похоронной оратории: