Филипп V. Взлет и падение эллинистической Македонии

– Государь! Я знаю, ты дорого дашь, чтобы узнать правду о твоих сыновьях. Единственный человек, который сможет распутать этот узел – Ксих, и он в моих руках. Прикажи допросить его!

Ксиха приволокли во дворец. Антигон явно успел проинструктировать беднягу заранее и повел допрос очень искусно. Ксиха побуждали признаться, что люди Персея подделали письмо Фламинина. И что он, Ксих, это видел. А ведь именно на этом письме строились все обвинения против Деметрия.

Поначалу Ксих все отрицал. Его привели в пыточную. Увидев бичи, дыбу и палачей, человечек струсил. По словам Ливия, «он открыл весь замысел злодеяния послов и свою в нем помощь». То есть он либо сознался, что лично подделал письмо, либо рассказал, что нашел для этого людей. Для царя Филиппа это был шок. Выходит, он зря казнил сына! Все это были происки придворных? Подделанное письмо… Интриги против Деметрия… В чью пользу действовали злоумышленники? Кто был подстрекателем? Антигон услужливо подсказывал: Персей. Он действовал через двух людей, сообщил Ксих. А именно, через знаменитого стратега Филокла и сановника Апеллеса.

Апеллес, извещенный об интриге Антигона, сразу бежал в Италию. Филокл бежать не успел. Его пытали, и палачам удалось вырвать признание. Дальнейшая судьба Филокла неизвестна. Вояку, конечно, убили, и скорее всего ни за что, ибо по нашей версии Деметрий действительно сносился с римлянами, а письмо, из-за которого его казнили, было подлинным. Но базилевса убедили в обратном. Письмо – подделка, и в этом замешан Персей.

Филипп едва не лишился разума. Персей – убийца! Невиновный Деметрий – в могиле. Царь вызвал к себе Антигона и сказал ему при немногих свидетелях:

– Я благодарен тебе за раскрытие страшного преступления, которое произошло в моей семье. Я лишаю наследства братоубийцу Персея. Царство передам тебе. Думаю, македонянам не придется ни стыдиться, ни сожалеть, если ты станешь базилевсом.

Антигон ликовал. Ему удалось!

* * *

Попробуем порассуждать о том, что крылось за римским официозом Ливия и за всей сомнительной историей с Ксихом.

Первое и главное: Персей не был своим для части македонской знати. Об этом свидетельствует даже его «не царское» имя. Настоящие наследники престола из династии Антигонидов носили как правило имена основателей рода. Мы постоянно встречаем Деметриев, Антигонов, Филиппов. И вдруг – Персей. Он был рожден от наложницы и не мыслился как престолонаследник. Впоследствии Филипп V заключил «настоящий» аристократический брак и нарек сына, родившегося от этого брака, «царским» именем Деметрий. Одна беда: сын простолюдинки Персей был гораздо способнее. К тому же он сознавал свои способности, то есть обладал честолюбием. Вдобавок был патриотичен, в отличие от законного наследника. Любой ценой Персей рвался к власти и почти достиг ее. Но часть старой аристократии так и не смогла признать его своим. Она-то и выдвинула в наследники «принца крови» Антигона. Влияние этой группировки оказалось велико, аристократы заставили старого царя приблизить Антигона и явно готовили государственный переворот.

Однако социальная база Персея была несравненно шире, чем у Антигона. Персея поддерживали демократические круги: выдвиженцы-придворные, часть патриотически настроенных аристократов, а также реваншисты-военные, которые хотели рассчитаться с римлянами за поражение при Киноскефалах. Учтем это и вернемся к рассказу, как нам его передали древние авторы.

* * *

Персей оставался признанным лидером группировки «патриотов» в македонском правительстве. Открытое провозглашение Антигона наследником означало бы гражданскую войну. Старый Филипп колебался: что делать? Подсказало чутье. Так хороший пианист играет знакомую партию, не глядя на клавиши. Филипп отправил Персея на северную границу, во Фракию. Лишь только сын уехал, Филипп затеял поездку по городам Македонии. Встречался с наместниками и офицерами, объявлял о своих видах на Антигона. Одновременно происходили кадровые перестановки. Сторонники Персея лишались постов.

Эта игра требовала от царя слишком больших усилий. Он правил страной уже сорок два года. И хотя не был дряхл, солнце его клонилось к закату. Политические решения, военные походы, постоянная борьба, неудачи – все это не способствовало укреплению здоровья. Царь надорвался. Убийство Деметрия, в котором он успел раскаяться, окончательно сломило его.

В город Деметриаду базилевс прибыл уже больным. Само имя города (названного, правда, в честь Деметрия Полиоркета) пробудило воспоминания о сыне. Было бы неплохо отдохнуть. Но Филипп знал: время не ждет. Осторожный Персей мог в любой миг почуять неладное и вернуться из Фракии. К моменту его приезда вся Македония должна присягнуть Антигону. Да и сам Антигон поторапливал. Вероятно, он находился в Пелле, ожидая царя, чтобы принять диадему. Ожидание затянулось.