Филипп V. Взлет и падение эллинистической Македонии

Близился конец войны. Силы Рима и Македонии были еще более несопоставимы, чем в начале боевых действий. Римской республике принадлежали Италия и Испания, Корсика, Сардиния и Сицилия. Их союзником был царь нумидийцев Масанасса. Родос и Пергам, Византий и Ахайя, Этолия и дарданы, иллирийцы и меды сражаются на стороне Рима… Представим картину: против современной нам Республики Македония выступили Италия, Испания, Алжир, Египет, Албания, Сербия, Болгария, Турция, Черногория, часть хорватов и половина Греции. Впечатляет? Трудно представить, чтобы крохотная Македония в течение нескольких лет сопротивлялась такой коалиции да еще и одерживала победы. А Филипп сражался и побеждал. Хотя с каждым годом войны терял новые города и старых союзников. Но все-таки он дрался, искал и находил тактические решения и бил врага.

Новые способы воевать срочно понадобились перед началом очередной кампании. Удержать все разом было нельзя. Может, пожертвовать частью? Филипп решил принести в жертву отдаленные города Коринф и Аргос. Точнее, передать их какому-то союзнику, который мог бы держать оба города и сопротивляться римлянам. Царь нашел остроумное решение. Он вознамерился сдать оба полиса спартанскому тирану Набису. Когда-то спартанские цари клали в боях тысячи воинов, чтобы овладеть Аргосом и Коринфом. А теперь Набис мог получить их мирно. Однако события приняли неожиданный оборот.

В Аргосе сидел с гарнизоном македонский стратег Филокл. Он был готов вручить Набису ключи от города, но спартанский тиран кокетничал, разыгрывал справедливость и говорил, что примет город не иначе как с согласия самих аргосцев. Горожан это возмутило: их передавали тирану как стадо свиней. Аргивяне были давними врагами спартанцев. Поступок Филиппа сочли предательством. Особенно паниковала знать. «Лучшие люди» прекрасно понимали, что от народного вожака Набиса поблажек ждать не придется. Он отберет у богачей деньги, а в случае сопротивления – жизнь. На многолюдной сходке постановили сопротивляться Набису и сохранить независимость.

Это показалось спартанскому тирану удобным поводом, чтобы обобрать город. Набис договорился с Филоклом, как проникнуть в Аргос. Пришел туда ночью, на рассвете овладел всеми ключевыми пунктами и запер ворота. Лишь немногим из числа знати удалось выскользнуть и бежать к ахейцам. Имущество беглецов стало наградой победителям. У оставшихся отобрали все драгоценности и еще потребовали дополнительных выплат. Те, кто безропотно заплатил, остались на свободе. Их больше не трогали. Зато тех, кто попытался скрыть ценности, пытали «точно рабов», говорит Ливий. Собрав граждан на площади, Набис обнародовал два популистских закона: о кассации долгов и о переделе земли в пользу бедных: теперь надел зависел от количества едоков. Для того времени это были просто социалистические законы. Тиран проводил в жизнь идеи великого спартанского царя Клеомена.

Конфискованные деньги пошли на социальные выплаты и строительство армии. За эти поступки Набиса ненавидят древние историки. Оно и понятно. Писатели в основном кормились кто при царях, кто при императорах, кто при сенате. Некоторые, как ахеец Полибий, автор «Всеобщей истории», сами принадлежали к правительственной олигархии. С какой стати им было хвалить социальные реформы Набиса? То, что за тирана выступала беднота, было им непонятно. Поэтому у Полибия, Ливия и Плутарха можно встретить массу сплетен о пороках Набиса. Зато враги его превозносятся до небес. Попробовали бы эти авторы написать иначе…

Филокл увел македонские отряды на север. Но тут… Набис предал Македонию! Ведь македоняне были еще более древними врагами спартанцев, чем какой-нибудь Аргос. Аргосцев все-таки держали за своих, родичей. А македоняне считались в понимании Набиса интервентами и врагами. Со времен Александра Великого они воевали с Лакедемоном. Обмануть македонянина было делом чести.

Набис отправил гонцов к Титу Фламинину в Элатею и к пергамскому царю Атталу на остров Эгина. Тиран сообщал, что Аргос в его руках, но если будет добрая воля со стороны пергамцев и римлян, они обо всем договорятся.

В этом месте читатель может задать недоуменные вопросы. Он видел, как много хорошего сказано нами о македонском царе Филиппе V. С другой стороны, деятельности Набиса как социального реформатора мы тоже даем строго положительную оценку. Так кто же из этих политиков прав? Кто более симпатичен? На чьей мы стороне?

Однозначно ответить нелегко. История – сверхсложная наука, события в ней переплетены самым причудливым образом. Зачастую нет правых и виноватых. Наша задача – попытаться быть объективными. И объяснить читателю суть вещей, а потом пусть каждый делает выводы. Если же говорить о конечных выводах, то державник Филипп симпатичнее, чем узкий социальный реформатор Набис. Но если бы они объединили усилия, то могли стать самыми великими людьми в Греции.