Филологическая герменевтика

Существенно, что рефлективные процессы очень различно сказываются в разных типах понимания текста и в разных герменевтических ситуациях. Выше было отмечено, что рефлексия приводит к выражению одного содержания в другом содержании, а это приводит к тому, что непосредственно понимается перевыраженное содержание, своего рода «второй текст». При изучении рефлексии достаточно установить, что есть такой «второй текст», а при осуществлении интерпретации текста достаточно построить этот «второй текст». Однако при изучении именно понимания действительного текста очень важно, какое конкретно место этот «второй текст» занимает в разных герменевтических ситуациях, разрешаемых посредством того или иного типа понимания. Так, оказывается чрезвычайно существенным, действительно ли работает _{76}реципиент с материалом «второго текста» как с актуально осознаваемым материалом или же только использует его в качестве не очень существенного посредника между своей субъективностью и «первым текстом», взятым во всей сложности соотношений его формы и содержания. Иначе говоря, во втором случае «второй текст» присутствует не как предмет, а как живая способность к его производству. Эти два случая дают принципиально различные эффекты: в первом случае человек знает о смыслах, актуально их не переживая, во втором же случае актуально их переживает, а знание об этих переживаниях актуализирует лишь в условиях, требующих интерпретации. Переживание смыслов предполагает распредмечивание средств, опредметивших смыслы, реактивацию опыта переживания сходных смыслов, переконцентрацию установки. Именно переживание смыслов, протекающее «на фоне» готовности обратиться к знанию о них, а вовсе не ограничение освоения лишь только знанием позволяет при чтении или слушании текста получить опыт, родственный опыту реального пребывания в той ситуации, которая отражена текстом. Вообще говоря, когнитивное понимание текста «Стоит буржуй на перекрестке...» приводит к тому знанию, которое уже имелось к моменту понимания текста, тогда как смысловое понимание дает человеку основания считать, что он описанную ситуацию «видел сам», поскольку как бы «побывал там». Собственно знание («знание и только знание») дает «еще одно подтверждение» тому, что буржуазия болезненно и враждебно отнеслась к пролетарской революции, но, очевидно, «Двенадцать» написаны не только для «подтверждения», а для убеждения, воздействия, воспитания, вообще для изменения человека, для преодоления слепоты к новому, для воодушевления в борьбе за это новое, для формирования способности «видеть глазами всех других людей» (Ильенков, 1968).

В смысловом понимании движение от знания к пониманию факультативно. В когнитивном же понимании, где актуализация старого знания необходимо участвует в процессе освоения содержательности текста, этот путь обязателен. Очевидно, процессы понимания протекают по-разному в зависимости от типа понимания, хотя рефлексия организуется сходно, что и позволяет во множестве случаев обоим процессам не только совмещаться во времени, но и одинаково опираться при этом на семантизирующее понимание. Эта совмещенность процессов, актуальных для практической позиции в герменевтической деятельности, не должна, впрочем, приводить к «склейке» этих процессов в исследо_{77}вательской позиции, равно как и к подмене одного процесса другим в позиции педагогической. Остановимся поэтому на процессах когнитивного и смыслового понимания в отдельности, отметив, в частности, в каждом из этих процессов то, что не имеет места в другом процессе.

Так, смысловое понимание может быть непреднамеренным, тогда как когнитивное понимание «преднамеренно». При когнитивном понимании имплицитно действует принцип «Я должен понять, потому что я изучаю», при смысловом – «Раз я воспринимаю, то, должно быть, понимаю» (Чакъров, 1973, 147 сл.). Процесс смыслового понимания, взятый «в чистом виде», сравнительно мало зависит от теоретического знания, хотя и может попадать под его влияние и в этом случае облагораживаться. Когнитивное понимание может строиться на рефлексии, полностью осознаваемой и полностью дискурсивной, тогда как смысловое понимание в оптимальном случае не может строиться на одной лишь дискурсивности.