Однажды Ольге Аросевой сообщили, что Фаине Георгиевне очень плохо, она лежит на улице Грановского в Кремлевской больнице и хочет видеть ее. Аросева писала: «Я пришла, но меня не пустили, сказали: нужно заранее заказать пропуск. Я уже в то время была известной актрисой, но не пустили. Велели с пропуском явиться на следующий день.
Она лежала в палате одна, похожая на короля Лира: седые волосы разметались по подушке, глаза все время глядят под веки… Спрашиваю:
— Фаина Георгиевна, как вы себя чувствуете?
А она слабым голосом:
— Начнешь меня завтра изображать по всей Москве?
Я села рядом с постелью и стала ее ободрять, хвалить:
— Вы такая гениальная артистка, Фаина Георгиевна… Ведь у молодых красивых героинь все решает роль. Большая роль делает актрису гениальной. А у вас роли маленькие, вы — характерная актриса — и все равно героиня, звезда. — Совсем захожусь в похвалах, чтобы она не лежала вот так безучастно с «уходящими» глазами: — Вы единственная, уникальная, больше в мире таких нет…
И тогда глаза приоткрылись, и с койки грозно так донеслось:
— А Анна Маньяни?..»
Умерла от отвращения
В мае 2008 года появился первый памятник Фаине Георгиевне Раневской. Он был установлен на родине великой актрисы в Таганроге на улице Фрунзе перед домом, в котором прошло ее детство и юность. Проклятие «Мули» настигло Раневскую и после смерти: ростовский скульптор Давид Бегалов запечатлел Фаину Георгиевну в образе столь ненавистной ей Лели из «Подкидыша» (помните: «Муля, не нервируй меня!»). В руке двухметровой бронзовой фигуры — огромный зонтик, придающий ей несколько гротескный вид.
Восстав из мертвых, Фуфа наверняка не на шутку бы обиделась и от души обматерила это, надо отметить, весьма высокохудожественное творение.
Несчастную судьбу актрисы наследовало и ее изваяние. Памятник Раневской не раз пытались осквернить современные вандалы. Уже через пару дней после торжественного открытия монумента, зонтик, который по замыслу скульптора, мог вращаться в руке бронзовой Раневской, попытались украсть. В начале 2009 года у злополучного зонтика была похищена ручка. В июле того же года неизвестные предприняли попытку вырвать ридикюль из правой руки скульптуры. Потерпев неудачу — сумочку удалось только искалечить — с маниакальным упорством попытались отрезать или отломать саму бронзовую руку.
27 августа 2011 года, в день 115-летия со дня рождения Фаины Раневской, вновь — вандальская атака: изогнута ручка зонтика, разрушено сварное соединение, вырван бант на шляпе актрисы…
Ну что тут скажешь? Наверное, все-таки следовало бы исполнить последнюю волю Фаины Георгиевны, завещавшей после смерти написать на ее памятнике: «Я умерла от отвращения».
Глава вторая
АФОРИЗМЫ И РАЗМЫШЛИЗМЫ
О жизни
Жизнь — это затяжной прыжок из п…ды в могилу.
Жизнь — это опыт со смертельным исходом.
Жизнь — это небольшая прогулка перед вечным сном.
Жизнь бьет ключом по голове! (это выражение также приписывают Тэффи).
Жизнь проходит и не кланяется, как сердитая соседка.
День кончился. Еще один напрасно прожитый день никому не нужной моей жизни.
Фаина Раневская любила повторять фразу Эпикура: «Хорошо прожил тот, кто хорошо спрятался».
Мне иногда кажется, что я еще живу только потому, что очень хочу жить. За 53 года выработалась привычка жить на свете. Сердце работает вяло и все время делает попытки перестать мне служить.
Мысли тянутся к началу жизни — значит, жизнь подходит к концу.
Бог мой, как прошмыгнула жизнь, я даже никогда не слышала, как поют соловьи.
Жизнь моя… Прожила около, все не удавалось. Как рыжий у ковра. Ничего (не испытываю) кроме отчаяния от невозможности что-либо изменить в моей судьбе.
Живу только собою — какое самоограничение.
Жить нужно так, чтобы тебя помнили и сволочи.
У меня хватило ума глупо прожить жизнь.
О себе
Я социальная психопатка. Комсомолка с веслом. Вы меня можете пощупать в метро. Это я там стою, полусклонясь, в купальной шапочке и медных трусиках, в которые все октябрята стремятся залезть. Я работаю в метро скульптурой. Меня отполировало такое количество лап, что даже великая проститутка Нана могла бы мне позавидовать.
Что-то давно мне не говорят что я бл…дь. Теряю популярность.
Есть во мне что-то мне противное.
Все сбудется, стоит только расхотеть…
Оптимизм — это недостаток информации.
Я давно ждала момента, когда органы оценят меня по достоинству.
Я знаю самое главное, я знаю, что надо отдавать, а не хватать. Так доживаю с этой отдачей.
Дарить надо то, что жалко, а не то, что ненужно!
Более 50 лет живу по Толстому, который писал, что не надо вкусно есть.
Один горестный день отнял у меня все дары жизни.
С моей рожей надо сидеть в погребе и ждать околеванца.
Когда я слышу приглашение: «Приходите потрепаться» — мне хочется плакать.
У меня головокружение от отсутствия успеха.
В жизни мне больше всего помешала душа, как хорошо быть бездушной!
Нет большего счастья, чем обладать одной извилиной в мозгу и большим количеством долларов.
Проклятый девятнадцатый век, проклятое воспитание: не могу стоять, когда мужчины сидят.