Кажется, вы мне говорили, дорогая кузина, что в пятницу дома не обедаете. Я еще не видел Акимфьева и потому не знаю, буду ли обедать у него в этот день. По всей вероятности, я увижу его лишь сегодня вечером. Во всяком случае, уведомьте меня о своих намерениях относительно пятницы и пообедаемте, пожалуйста, вместе в воскресенье. Я хочу вам прочесть еще одну страницу. Благодарю вас за ваше участие, поверьте, что я никогда не сомневался в вашей дружбе. Не хочу вам повторять своих обычных жалоб на здоровье. Может быть, Господь сжалится надо мною. Будьте здоровы.
Благодарю вас, дорогая кузина, за ваше посещение тетушки. Я надеюсь съездить к ней после Нового года. Я постараюсь до тех пор повидаться с вами, чтобы узнать подробности о ее состоянии: в ее года обычно переходят от этой жизни к той безбольно; откуда же эти страдания.
Не можете ли вы, дорогая кузина, переслать моему брату прилагаемое письмо, поручив это сделать управляющему вашего нижегородского имения? Я писал ему месяц тому назад и не получил ответа. Так как дело довольно спешное и к тому же не представляет никаких особых трудностей, то мне это представляется странным. – Надеюсь повидать вас завтра и услыхать от вас добрые вести об Иване.
Дорогая кузина, мне очень стыдно обращаться к вам с этими строками, но вот в чем дело. Я не хотел встречаться с вами до тех пор, пока кризис, в котором я находился, не разрешится, чтобы иметь удовольствие обнять вас от всего сердца и без малейшей досадной озабоченности. В пятницу моя племянница Рост и еще другое лицо, некая Ворожейкина, сообщили мне, что через несколько дней я получу 1000 руб. сер. Поэтому я поспешил к вам, чтобы поздравить вас с приездом, и полагаю, что вы не заметили во мне другого чувства, кроме удовольствия снова увидеть вас. Но вот в понедельник я узнаю, что эти деньги я получу только после праздников. К довершению всего кредит в клубе теперь ограничен пятьюдесятью рублями, каковая сумма вашим кузеном уже давно исчерпана. Итак, я был вынужден, хотя и поневоле, прибегнуть к вам, моему всегдашнему провидению. Если вы мне пришлете триста рублей серебром, то их хватит мне, чтобы дожить до обещанной получки денег. Впрочем, я очень надеюсь, что
Я надеюсь, что вы позовете меня обедать в первый день Праздника. Обнимаю вас нежно и, поверьте мне, самым бескорыстным образом.
Вторник.
Благодарю вас, дорогая кузина, за то, что вы подумали обо мне. Вам не нужно было извиняться, я на вас никогда не сердился. К тому же я лишен права испытывать какие-нибудь другие чувства, кроме благожелательства. Еще более тронут я тем, что вы пожелали дать мне нечто вроде удовлетворения. Награду за это вы найдете в своем сердце, и оно вам объяснит лучше, чем я мог бы это сделать, ценность вашего поступка. Прошу вас только перечесть мою первую записку; вы увидите, что я вовсе не попрекал вас благодеянием. Я вам говорил только, и притом с глубочайшим сокрушением, что, быть может, вы припомните, как я однажды пришел вам на помощь в обстоятельствах, гораздо менее для вас тяжелых, чем те, в коих я нахожусь в настоящую минуту; вот и все. Словом, я вижу во всем этом лишь затмение мысли с вашей стороны, совершенно естественное в подобного рода делах.
Я думаю, что ко всему этому больше не стоит возвращаться. Я все сделал для того, чтобы спастись; иные заботы должны меня занимать теперь.
Вы спрашиваете, как обстоит дело с моими затруднениями. Несмотря на неохоту об этом говорить, я принужден вам ответить. От брата никаких известий. Некий Поспелов, находящийся в сношениях с его бывшим камердинером, говорил мне, что он был болен; быть может, он и сейчас нездоров. Прошел ровно год, как он писал мне в точных выражениях, что он немедленно примет необходимые меры для того, чтобы уплатить часть своего долга, и что он уведомит меня о ходе дела. Мой камердинер нашел способ заложить мое серебро за несколько рублей под неимоверные проценты. На это я продержусь еще несколько дней.