Философия биполярности: мир, Россия, мы

Выше уже говорилось о размывании нашей религиозной целостности — я говорю сейчас о РУССКОМ, а не о русскоязычном, народе, национальной принадлежностью которого по сути всегда была христианская православная церковь, а не католичество и протестантизм в разных формах как разновидности христианства.

Наконец, с каких пор нашими ценностными представлениями становится ВЫГОДА как основная форма интереса при реализации потребностей? С каких пор индивидуализм как форма взаимоотношений заменил начала коллективизма и взаимопомощи? С каких пор в отношении к окружающему миру наших русских людей стало преобладать стремление БРАТЬ, а не давать, отнимая частицу себя?

Мне, конечно, могут возразить — вы консерватор, вы живете догматами прошлого, все, что перечислили — это новшества, которые естественно заменяют все старое. Это — жизнь.

Но ведь заменяться должно не просто старое, а отжившее свое, не все, что вообще может быть заменено, а то, что хотят заменить сами люди. Если рыбе вместо жабер дать легкие, это будет не рыба, а животное. Правда, живущее по-прежнему в океане. Например, дельфин или кит.

Есть вещи, которые делают нас РУССКИМИ. Как особый этнос, как народ, имеющий свою историю и гордящийся ею. Желающий влиять на окружающий мир именно с позиций великого народа, особого этноса, который может и обязан обогатить мировую цивилизацию чем-то своим, особым, что может дать миру только он.

Можем ли мы считать себя любящими собственную историю, если допускаем, чтобы старики торговали наградами (орденами и медалями) СССР, чтобы прокормить себя? Мы — великий народ и особый этнос?

Если руководители нашего государства посылают своих детей рожать за границу, чтобы от рождения обеспечить своим отпрыскам гражданство богатой страны, а не России — мы можем считать себя великим народом, гордящийся своей страной и собой?

Если обучаются дети богатых и могущественных наших граждан в заграничных учебных заведениях, где научат их всему, кроме, например, патриотизма и любви своего государства?

Если в угоду идеологическим установкам мы уничтожаем сложившийся за последние десятилетия сельский уклад, сельхозпроизводство, завозя продукты питания из-за рубежа — мы великий народ, гордящийся собой, своими национальными особенностями и своей историей?

Если позволяем унижать своих сородичей в государствах, которые еще вчера были частью нашей, а сегодня и существуют за наш счет, и преобразования-то проводить могут благодаря обворовыванию России, мы — великий русский народ, особая этническая общность, или Иваны, не помнящие родства?

Если допускаем возможность появления памятников погибшим немцам в окрестностях Сталинграда, рядом с Малаховым курганом — мы народ, гордящийся своими предками и своей историей?

Нет, уважаемый читатель, есть вещи, которые никогда, и ни при каких обстоятельствах не выбрасываются на помойку.

Есть ценности, которые делают нас — нами, и мы можем позволить «размывать» их ценностями других этносов лишь в одном случае — если решили никогда впредь не быть великим народом, особой этнической общностью, а решили просто раствориться в среде других народов мира. Тогда — да, конечно, мнениям вроде авторского пора на свалку истории.

В заключение главы хочется ответить людям, которые так часто, характеризуя недавний период нашей истории, заканчивают выражением «мы это уже проходили». Возврат к «политике изоляции»? Мы это проходили. Использование государственного регулирования чего-либо? Тоже проходили.

Вы, господа, конечно, проходили все это. Да еще как — диссертации научные писали в защиту именно таких методов развития всего и вся. Вот только создается впечатление, что, к сожалению, вы так ничего и не поняли и ничему не научились. Естественноисторический путь любого народа — это часть его, причем часть важнейшая.

Будем объективны — скорее всего, возврат к тому, что мы называли социализмом, в полном объеме возможен вряд ли. Но неизбежны поиски иного, чем нынешний, пути, возвращение на свой, коренным образом отличающийся от западного рыночного, путь. В этом читателю придется поверить автору на слово.

Тем более, что сторонников движения по пути государств РСЗРЭ у нас в России пока что немного. Какой процент избирателей поддержал партии и общественные движения прокапиталистического толка на выборах 1999 года в Госдуму, и 2000 года — на президентских выборах? А что это случилось с избирателями Санкт-Петербурга, подавляющим большинством голосов проваливших кандидата в губернаторы от правого блока партий и движений?

Вот и получается, что страна наша идет одним путем, а ее граждане желали бы идти путем другим. Каков же он, истинный путь России?

Глава 5 К вопросу об исторической миссии России