Философия и событие. Беседы с кратким введением в философию Алена Бадью

– Я могу начать с факта, который меня когда-то очень поразил. Альтюссер поддерживал и постоянно подчеркивал ту идею, что главное противоречие философии – между материализмом и идеализмом. Но чтобы полностью развить этот тезис в условиях современного материализма, принимая в расчет математику, современную науку, общий баланс материализма, он был вынужден ввести понятие алеаторного материализма. По очень многим причинам нужно было отвести совершенно особое место вопросу случая в любом современном материализме, и наиболее заметной причиной было развитие квантовой механики. В разрабатываемом мной единстве материалистического плана объективное существование множеств окаймляется, если можно так сказать, возможностью случайного, то есть возможностью того, что случится нечто, что невозможно ни предвидеть, ни просчитать, ни встроить куда-то, опираясь на наличное положение вещей. Есть нечто вроде абсолютной случайной точки, случайной в том смысле, что ее невозможно организовать тем, из чего она берется. И больше мне ничего не нужно. Я не выхожу за пределы материализма, поскольку нет никаких внутренних причин, которые заставляли бы его быть органично связанным с детерминизмом. Детерминизм был лишь одной из возможных концепций материализма.

Со времен раннего материализма было известно, что детерминизма недостаточно, поскольку уже на этапе примитивного атомизма clinamen, то есть внезапное уклонение атомов, не имеющее ни места, ни причины, вводит событие, уклоняющееся от всякой детерминации, – об этом я много говорю в «Теории субъекта». Я просто восхищаюсь первыми материалистами – последовательными и героическими, Демокритом, Эпикуром, Лукрецием, которые в мире, населенном богами и суевериями, вводят радикальный тезис: есть только атомы и пустота. Но все же они должны были согласиться с тем, что не могут вывести событие мира из одних лишь атомов и пустоты. Нужен третий термин, который имеет форму чистой случайности. В конце концов, когда я говорю: «есть только тела и языки, если не считать того, что есть истины», я выполняю эпикуров жест. Я говорю, что есть исключение. Но это исключение само основано лишь на существовании события. А событие – это не что иное, как возможность случайного в структуре мира.

– Для Вас событие всегда вписывается в определенный контекст. Оно необходимым образом возникает в некоем мире. То есть нет события самого мира?

– События мира нет. Есть события в мире. Есть локальные цезуры. Но в любом случае я не думаю, что с введением события я выхожу из материализма. Некоторые считали, что так получается новый дуализм. Мне говорили: «Вы вводите исключение, и это больше не материализм». Но выясняется, что последствия исключения полностью размещены в мире. Нет чувственного плана и умопостигаемого, плана события и мира, которые были бы различны. Впрочем, я считаю, что можно интерпретировать Платона, обходясь без этого дуализма чувственного и умопостигаемого, который относится, скорее, к вульгарному платонизму. Несомненно, Платон сам часто выражается в подобном духе. Но не будем забывать о его уклончивости, сложности, о частом использовании образов.

Чтобы вернуться к событию, к случайному, нужно подчеркнуть существование разрыва. Есть до и после. Этот разрыв не заставляет перейти из низшего мира в высший. Мы все время остаемся в одном и том же мире. Последствия разрыва, конечно, имеют статус исключения по отношению к тому, что не зависит от разрыва. Но надо будет показать, что эти последствия организованы общей логикой самого этого мира. И такое доказательство как раз и является трудом, за который я каждый раз берусь. Мои друзья – старые марксисты – такие, как Даниэль Бенсаид, которые обвиняют меня в том, что я ввожу элемент чудесности, просто остаются механистическими материалистами. Уже Маркс и даже Лукреций сражались с ними.

Диалектика

– Один вопрос о диалектике. Может возникнуть чувство, что во времена философской молодости Вы начинали с диалектики, но потом этот подход постепенно утратил для Вас значение. Некоторые, с другой стороны, скажут, что это не так, указав на диалектическую логику, связывающую три ваших работы – «Теорию субъекта», «Бытие и событие» и «Логики миров». Что Вы могли бы сказать по поводу этого расхождения во мнениях среди тех, кто как-то комментирует или интерпретирует Вашу мысль?