Философия. Книга вторая. Просветление экзистенции

Может быть, у меня уже есть обширные сведения о мире и практическая сметка; может случиться, что подлинное пробуждение вовсе не настанет, или что оно уже вскоре вновь будет забыто мною. И тогда, будучи поставлен перед вопросом о том, что я такое, я полагаю, будто это очевиднейшая на свете вещь. Этот ответ на вопрос может означать наивную озадаченность или уклонение от ответа; мы о чем-то просто не хотим задумываться. Но он может иметь и следующий, существенный смысл: речь идет здесь о чем-то таком, что, если я вообще его понимаю, я понимаю только через самого себя, а не через нечто иное.

Если, однако, я хочу ответить себе самому, что же такое это самоочевидное нечто: то я изумляюсь. Я вижу, что этого я не знаю. Еще не имея языка для выражения бытия себя самого, я ищу путей к тому, чтобы прояснить его для себя.

Я вновь обращаюсь к изначальному осознанию себя самого (urspr"ungliches Innewerden meiner selbst), которое нерефлектированно наполняло меня, не как сознание о чем-то, но все же, казалось мне, как действительное присутствие (Gegenwart). Казалось, в нем заключается всякое содержание; стоит мне только по-настоящему взяться, как я осознаю то, что фактически одушевляло меня, как «я сам». Но когда я хочу поднять это сокровище, оно сразу же исчезает. Темноту своей изначальности я покинул, как только я спрашиваю о ней: свет, который светил в ней как вспышка осознания меня самого, гаснет, как только я хочу рассмотреть при этом свете то, что есть (das Licht, das in ihr als das Aufleuchten des inne-werdens meiner selbst schien, erlischt, sobald ich mit ihm Zusehen will, was ist). Мне становится ясно, что я покинул не только темноту, но и сам исток, быть может, не в самом деле и не окончательно, но все же покинул его как сознание, с возможностью овладеть им или утратить его. Именно то самое, что я должен спрашивать о себе, показывает мне, что я выступил из своего истока. Я не самоочевиден для самого себя и не нахожу себя в возвращении к чему-то мнимо утраченному, но я чувствую задачу: идя вперед, овладеть самим собою (vorw"artsgehend mich selbst zu ergreifen).

Я на границе мыслимого

1. Я вообще.

- Придя таким образом к отрицательной ясности, я обращаюсь к себе как сознанию: я хочу постичь себя как «Я вообще».

 Я - это бытие, которое постигает себя самого (Ich ist das Sein, das sich selbst erfasst). Оно сознает себя как направленное на себя, как единое оно есть в то же время два, остающиеся в различенности одним. Оно есть субъект, делающий себя самого объектом. Как объект, оно дано себе, не так, как даны вещи мира - не как нечто чуждое и иное, но тем уникальным способом, который вновь снимает (aufhebt) данность как бытие-Я. Я есть в раздвоении своей самости на субъект и объект, но не в радикальном раздвоении, каково разделение между вещами мира, но также и не в снятии этого раздвоения, которое было бы возможно только как мистическое единобытие. Оно сознает себя в некотором круге у себя самого.

Я постигает себя только как «я мыслю», составляющее ядро всякого сознания Я, поскольку все прочее может измениться, но «я мыслю» должно остаться. В нем оно постигает себя как тождественное себе самому, как одно в настоящий момент и как одно во всей последовательности, припомненного или мыслимого как будущее, времени.

Я постигает себя только в отношении к другому, которое не есть Я, миру, в котором оно есть. Относительно этого мира, поскольку оно воспринимает и мыслит вещи в этом мире, оно есть субъект, для которого все иное - это объекты. Как таковое, оно есть субъект вообще, заменимый любым другим субъектом, сознание вообще, рассудок как та точка, с которой соотносится все доступное знанию и которая сама, как не более чем точка, может быть только названа, но сама не становится объектом, скорее напротив: для которой также и все конкретное бытие-Я есть объект. Этот формальный субъект вообще присутствует, как объемлющая всеобщность, повсюду, где есть бытие как сознание.

В качестве «я мыслю» Я достоверно само для себя в момент мышления им своего существования в своем мире. Оно знает не что оно есть, но что оно есть в настоящем для него времени (Nicht, dass es ist, weiss es, aber dass es ist in der ihm gegenw"artigen Zeit).

И подобное «я вообще» я и в самом деле есмь. Я не сомневаюсь, что в этом согласен со всяким другим Я. Но я - не только «я вообще», но я есмь также я сам. В структурах Я вообще я познаю условия своего существования как формы, в которых я есмь, если я являюсь себе самому; но в этих формах я еще не познаю себя как именно себя самого. Я есмь «я мыслю», но я сам не есмь это «я мыслю», потому что я есмь оно лишь как я вообще. Правда, в нем я тождествен себе самому, но это тождество есть лишь пустая форма простого: Я есмь я; я полагаю себя в нем как точечный, опустошенный от себя самого субъект; оно, без всякого содержания, высказывает исключительно лишь это сознание меня самого как одного в удвоении (Eines in der Verdoppelung).