Читаем Философия моды полностью

357 Такая личность не только теряет способность быть не только потребителем, но и производителем. Ричард Сеннет подчеркивает, что работа в условиях senmoderne капитализма способствует появлению опыта, подрывающего способность человека рассказывать связно О самом себе. (Sennett: The Corrosion of Character The Personal Consequences of Work in the New Capitalism, C. 31).

358 Kierkegaard: Enten-Eller. Anden Del.

359 Ibid, C. 184.

360 Kierkegaard: Gentagelsen, C. 131.

361 Woolf: Orlando, C. 108.

362 McDowell (red.): The Pimlico Companion to Fashion, c. 407 и далее.

363 Марк Тейлор пишет: «Избежать воздействия моды можно с таким же небольшим успехом, как и покинуть свое время, поскольку мода - это неотъемлемый признак нашего времени» (Taylor: Hiding, с. 125.).

364 Simmel: Philosophie derMode, c. 20 и далее.

365 Lipovetsky: L Empire de. l'Ephémére , C. 29.

366 Ibid, c. 37.

367 Ibid, c. 206.

368 Ibid, c. 102 и далее.

369 Nussbaum: «Sex, Virtue and the Costumes of the Middle Class».

370 Следует добавить, что Липовецки описывает моду исключительно в розовых тонах. Он, к примеру, утверждает, что мода «подавляет социальные конфликты, обостряя при этом конфликты субъективные и интерсубъективные» ( Lipovetsky:L Empire de TEphémére, c. 241).

371 Broch: Hofmannsthal und seine zeit, c. 69.

372 Taylor: Sources of the Self, с. 30, 34.

373 Классическое объяснение различий между негативной и позитивной свободой дается в Isaiah Berlin: Four Essays on Liberty.

374 Это объясняется не в последнюю очередь спадом в международном туризме - который, в свою очередь, объясняется опасностью террористических актов, атипичной пневмонией и т.д., - поскольку он обеспечивает 1/2 всего потребления предметов роскоши. Prada задолжали несколько миллиардов, Gucci работают с отрицательным балансом, Versace наполовину сократили количество своих бутиков, а стоимость компании сократилась почти на 40 процентов с 1997 года. Несмотря на то что многие крупные дома мод переживают не лучшие времена, это совсем не значит, что люди перестали покупать одежду, а на рынке перестали появляться новые участники. Потребление одежды в Норвегии выросло на 30 процентов за 90-е годы (ср. Dokk Holm: Fra Gud til Gucci, c. 38).

375 The Economist от 4 марта 2004 г.

376 Бодлер описывает современную выставку искусств, как «абсолютный хаос, путаницу стилей и цветов, какофонию звуков, бесконечных тривиальностей, пошлостью поступков и манер, условной изысканностью, клеше всех видов; при этом все указанное выше демонстрируется открыто и подчеркнуто не только в комбинации картин, но и в самих картинах: короче говоря, полное отсутствие какого бы то ни было единства, а в результате - ужасное утомление для духа и глаз». (Baudelaire: LePäntredela Vte Moderne, с. 35 и далее.) Должно быть, это весьма реалистичное описание справедливо и в отношении современной моды.

377 Simmel: «Die Krisis der Kultur», c. 197.

378 Hollander: Seeing through Clothes, с. 345.

379 McLaren: «Hyper-Allergie», с. 222 и далее.

380 В заключение у читателя может возникнуть вопрос, кто же те «мы», что так часто появляются в тексте. «Мы», которые все больше подчиняются власти моды. Естественно, что в данную категорию не входят все без исключения, однако она не ограничивается небольшим количеством людей. «Мы» - это идеальная величина, обобщение или, если угодно, идеализация, которая описывает тип субъекта, развивающегося в течение длительного времени, нескольких столетий, и которому соответствует все большее количество людей. Этот субъект не связан никакими традициями, и он стоит перед необходимостью сформировать идентичность на основе тех элементов, которые ему может предложить новейший капиталистический мир, в котором внешние знаки - не в последнюю очередь в виде товарных марок - занимают центральное место. На это можно возразить, что «большинство людей» еще не соответствуют указанной характеристике, но это большинство уже совсем не то, что было раньше. Все больше людей отвечают тем признакам, которые фигурируют в тексте - исследования потребления доказывают обоснованность данного утверждения (см., например, пункт 238). Следует признать, что «большинство людей» пока еще не полностью совпадает с указанной категорией, но есть все основания опасаться, что это совпадение может стать реальностью.

381 Evans: Fashion at the Edge, c. 19.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука