Философия сознания без объекта. Размышления о природе трансцендентального сознания

Эмоциональные изменения были направлены в сторону большей имперсональности. Налицо явно меньшая личная эмоциональная зависимость, и, насколько я могу уловить, меня практически не задевают случаи (если они имеют место) пренебрежительного отношения ко мне. Меня глубоко заботит рост благополучия – особенно тех, кто рядом со мной, но также и в смысле общего социального развития. Однако я нахожу, что в значительной степени равнодушен (если не сказать больше) к тривиальным «слабостям», составляющим столь значительную часть повседневной жизни большинства человеческих существ. Я еще не поднялся выше чувства негодования, но чувство это возникает, главным образом, тогда, когда я отмечаю быстрый рост упрямого и безудержного иррационализма, охватившего большую часть современного мира. Но я признаю это негодование дефектом, вызванным недостаточной личной отрешенностью. Философски я понимаю, что люди имеют право учиться на тех уроках, какие должна принести глупость, и вполне естественно, что определенный класс лидеров будет создавать себе на этом капитал. И все же, зная о предшествовавших десятилетиях и столетиях относительного просвещения, бывает трудно смириться с нынешней тенденцией к нравственной деградации. Я обнаружил, что был слишком высокого мнения о разуме обычного среднего человека и что личность, способная понять мудрость сказки о курице, несущей золотые яйца, стоит гораздо выше среднего уровня разумности.

Откровенно говоря, я еще не вполне свыкся с утратой иллюзий, которую приносит с собой более объективная и реалистичная оценка того, что представляет собой средний человек как сущность относительная. Частично это происходит из-за возросшей ясности видения: хотя я гораздо более отчетливо различаю жемчужину, скрытую в иле личностного человека, но при этом яснее вижу и сам факт этого ила, и все его отвратительное содержание. Зрелище это – не из приятных, и оно не прибавляет уважения к этой мирской сфере. В итоге, чем объективнее мое понимание подлинных обстоятельств относительной жизни, тем привлекательнее становится Мир Трансцендентный.

Вероятно, самым важным неизменным следствием всей этой серии Постижений стало возведение знаний, эмоций и чувства уверенности на основание, не являющееся ни эмпирическим, ни интеллектуальным. Основание это сверхчувственное, сверхэмоциональное и сверхконцептуальное, и тем не менее оно – и осознанное, и реальное, и имеет неограниченный динамический потенциал. Я чувствую себя ближе к универсалиям, чем к частностям опыта. Последние занимают по существу вторичное, зависимое положение; их ценность лишь инструментальна и целиком определяется способностью быть орудием пробуждения самосознания. В результате мои философские взгляды невозможно выразить, принимая в качестве исходных и несократимых констант сознания и реальности время, субъектно-объектные отношения и опыт. В то же время, хотя я и обнаружил, что «Я» является элементом сознания, имеющим более фундаментальное значение, чем три вышеупомянутых категории, тем не менее и оно в итоге оказывается производным от некой более высокой Реальности. Так что мои взгляды должны отличаться от тех форм идеализма, в которых «Я» воспринимается как высшая Реальность. Моя формулировка (по крайней мере, в некоторых фундаментальных отношениях), по-видимому, согласовывается с буддийской доктриной анатмы и, как следствие, существенно отличается от любых систем, существующих на Западе[59].

Часть II Безобъектное Сознание Афоризмы

Глава 3 Уровни мысли

В полуэзотерической философии буддизма, веданты и теософии можно найти деление ума на две части, или грани[60]. Хотя и утверждается, что ум по своей сути един, тем не менее в процессе проявления он становится подобным двустороннему зеркалу, где одна сторона обращена к объективному, другая – к субъективному. Поскольку ум действует в значительной степени как зеркало, он принимает вид того, что отражает. Поэтому его собственная сущностная природа склонна становиться скрытой. Объективно ориентированная сторона отражает мир и окрашивается деятельно-аффективной природой личностного человека. Сторона же, обращенная внутрь, отмечена (подобно тому, что она отражает) бесстрастием: не окрашенным и не искажающим. Но поскольку обе стороны – это грани одной и той же сути, они находятся в близком родстве друг с другом. Это дает сознанию человека возможность пересекать (с помощью соответствующих средств) то, что иначе было бы непроходимой пропастью бессознательного. Нельзя сказать, что эмпирический личностный человек, не обретший власти над умом, никак не связан со своими корнями. Однако эта связь, строго говоря, неосознанна. И все же тот факт, что ум, отражающий двояко, един по сути, позволяет (в принципе) интегрированному личностному сознанию познать эти корни. То есть существует Путь, идя по которому человек может познать трансцендентное.