Философия субъективности

Здесь Одиссей, выслушивающий богов и принимающий идею круговорота душ, – архаический, родовой человек. Но Одиссей, размышляющий о своей жизни и сознательно, выбирающий судьбу простого человека – это не родовой человек, а античная личность. У Платона нет понятия для этого нового человека (поскольку, как я говорил, потребовалось бы наделить последнего божественными прерогативами), но с помощью искусно сконструированных примеров (сегодня, мы бы сказали, кейсов), он, тем не менее, вводит представление о личности. Интересно, что, с точки зрения Платона, как личность человек может существовать, только размышляя[232]. И вот почему. Личность, не совпадая с обществом, вынуждена выстраивать собственный мир и себя, при этом она вынуждена переосмыслять, перевоссоздавать и все известные ей реалии (представления о жизни и смерти, богах и небе, справедливости и наказании и прочее). Как она может это сделать? Мы видим, что с помощью рассуждений и мышления. Именно в мышлении античная личность создавала идеальные объекты под себя и осмысляла на их основе все, что она знала. При этом «логика» (правила построения рассуждений, а также категории) обеспечивали органичность возникающего нового мира и возможность обустроиться в нем другим (если только они принимали эти правила).

Судя по всему, Аристотель, если его сравнивать с Платоном, принципиально меняет подход к нормированию рассуждений: нормы – это не идеи, а система правил, законов человеческой деятельности. Другими словами, Аристотель предлагает осознать и описать не только мир, представленный в правильном, непротиворечивом знании, но и мыслительную деятельность человека. В какой мере Аристотель осознает свой революционный шаг? В “Топике” Аристотель пишет, что правила – это средства, способ, на основе которых строятся непротиворечивые рассуждения и умозаключения; в работах “Об истолковании” и ”Аналитиках” – что это учение, исследование. Первая характеристика может быть понята как определенное осознание деятельностной природы норм рассуждения, вторая представляет собой эпистемическое понимание таких норм.

В одной из своих ранних работ («Категории») Аристотель вместо идей Платона ввел десять категорий (сущность, род, вид, качество, количество и другие), причем, чтобы не удваивать действительность (мир идей и мир вещей), за что он критиковал своего учителя, поместил «первую сущность», то есть представление об “отдельных предметах”, фиксируемое, например, в имени или определении, в сами вещи. Через эту сущность и все остальные категории – вид, род, качество, количество и прочие были связаны с вещами, но особым образом – они задавали свойства вещей, их характеристики, отношения к другим вещам. Характеризуя категории, Аристотель описывает их свойства и особенности, с тем чтобы в рассуждениях можно было контролировать предметные связи и переходы. Например, человек рассуждает так: “Сократ – человек, люди – смертны, Сократ – смертен”. Здесь, с точки зрения Аристотеля, Сократ – первая сущность, поэтому Сократ подлежащее; то, что Сократ есть человек – вторая сущность, поэтому человек – это свойство, приписываемое Сократу как подлежащему; то, что люди смертны – свойство приписываемое не только людям, но и Сократу, поскольку люди – это род, а Сократ как человек – вид этого рода. Другими словами, характеризуя категории, Аристотель одновременно пытается нормировать рассуждения, но пока в предметной плоскости.

Однако во многих случаях было неясно, какие именно категории брать, а также какие свойства категорий привлекать, чтобы определить истинность или ошибочность некоторого рассуждения. Тогда Аристотель стал анализировать, во-первых, как строятся рассуждения в плане языка, это следующая работа после “Категорий” – “Об истолковании”, во-вторых, как строятся специализированные рассуждения в науках (геометрии, арифметике, физике, религии и прочее), то есть доказательства. Этот ход вероятно, был необходим Аристотелю, чтобы понять, каким закономерностям подчиняются сами свойства категорий, как их нужно связывать в рассуждениях. Именно здесь работает гений Аристотеля, считавшего, что предметные связи – это не только свойства самих вещей, но и то, что возникает в результате языковой и предметной деятельности мыслящего человека. Осознавал этот момент Аристотель в понятиях способности и способа. Например, способность Аристотель определяет как причину изменения, находящуюся в другом предмете; в этом значении, причина, определяющая предметные связи, лежала по Аристотелю не только в самих предметах, но и в деятельности человека, который пользуется языком или нечто доказывает.