Философия субъективности

«Когда этот слэнг был для избранных (шучу), для малых групп людей, это было круто. Только ЖЖ юзеры общались на нём, когда из андерграундной словесности слэнг перекочевал в массы, стало скучно банально и неинтересно» [Информант 3]. Таким образом, мы можем увидеть, что сленг в данном случае является семиотическим признаком принадлежности к определенной замкнутой культуре – культуре для «избранных». А столь широкая популярность этого сленга информантом из сообщества блоггеров объясняется как «любой дибшизм в нашей стране диктует моду» [Информант 3]. Кроме того, респондентами отмечается такая функция «албанского» языка как усиление экспрессивной составляющей сообщения: «Просто этот язык «преведов» очень усиливает эмоциональную составляющую текста, сообщения. Не так уж много в русском языке слов, которые могут настолько отразить эмоции, кроме матерных, разумеется» [Информант 2]»[355].

По словам Ю. Таратухиной, пишут цитированные два автора сленг «падонков» «с некоторыми оговорками можно классифицировать как фольклор». Мы, продолжают они, рассмотрим влияние фольклора «падонков» на современную культуру, попытаемся выяснить, кто те люди, которые наиболее активно употребляют язык «падонков» (т. н. «албанский»), а также проанализируем и сравним смыслы, вкладываемые разными людьми в употребление этого сленга… Плоды творчества изучаемой нами субкультуры можно отнести к проявлениям современного городского фольклора. Это так называемый низовой фольклор, создаваемый самими носителями "для потребления". Первоначально язык «падонков» представлял собой набор культурных кодов, созданных для идентификации и самоидентификации представителей данного сообщества, то есть, если раньше язык был распространен только в среде «падонков», то сейчас им пользуется практически весь русскоязычный Интернет. А с недавнего времени и за его пределами можно увидеть «албанские» слова и выражения».

Например, 29 апреля на митинге в Москве против Александра Лукашенко молодые и не очень люди несли плакаты: "Луку – в Бобруйск" и "Лукашенко, выпей йаду". Митинг партии СПС был «украшен», плакатом с надписью «Иванов, превед!» и изображением «медведа». «Превед» также использовался в наружной рекламе. Так, в Санкт-Петербурге нынешней весной одна из торговых компаний поместила изображение «медведа» на постерах, подписав их следующим образом: «Подарки ко фсем mp3 плеерам» и «Подарки ко фсем фотоаппаратам». «Мы решили использовать в рекламе небольшой эпатаж – это способ привлечь дополнительное внимание…», – высказался директор по маркетингу этой фирмы. А такие первоначально «падонковские» выражения как «гламурно» (красиво, шикарно) и «готично» (хорошо, необычно) уже стали естественными в речи современной молодежи, а также периодически появляются на страницах журналов и газет. Как сказал один из наших респондентов, теперь даже старушки в курсе, что такое ЖЖ, «превед» и сленг. А ведь еще не так давно такой популярный на сегодняшний день язык был прерогативой интернет-сообщества «падонков»[356].

Рассмотренные выше аудитории в Интернете, а также функции «албанского» – типичный пример процесса возобновления культуры (если в рамках воспроизводства культуры игнорируются все различия условий, и ставится задача точного повторения вновь и вновь всех культурных реалий, то возобновление культуры – это реакция на изменившиеся условия, на новые возможности; возобновление культуры позволяет длить культурную жизнь, хотя многое изменилось и препятствует). Сами по себе они фольклора еще не составляют. Он начинает складываться, когда появляются анализы и осмысления этого процесса и в связи с этим становится особая практика. Так мы видим, что появляются статьи и комментарии к «албанским» текстам, вычленяются и описываются их аудитории и авторы, анализируется структура и логика «албанского» языка (то есть определяется соответствующий фольклорный дискурс, характеризуется культурный смысл «албанских» сообществ, например, «падонков».